Эллис возвращается с полным подносом пивных кружек и стопок.
Он подает Бартону большой стакан рома с кока-колой.
– На-ка, выпей.
– Эй, Стив, – смеется Радкин. – Ты здесь часто бываешь?
Мы смеемся. Стив нет.
Пройдет еще много времени, прежде чем он снова начнет смеяться.
Эллис возвращается к стойке и приносит новые напитки, новые порции рома с кока-колой, мы выпиваем их – он опять идет к стойке.
И мы сидим вчетвером, говорим о том о сем, бесконечный регги, таксисты-пакистанцы снуют туда-сюда, шлюхи выламываются на танцполе, старперы дуются в домино, крысоподобные белые пацаны в свитерочках с V-образным вырезом на голое тело, жирномордые черные, покачивающие головами в такт музыке.
– Что ты видишь ночью, когда стоишь под звездным небом…
Радкин и Эллис сидят голова к голове, прикалываются над одной из баб, сидящих за стойкой, она показывает им пальцами «розетку».
– Останься дома, сестренка, останься дома…
Внезапно Бартон наклоняется ко мне через стол, его рука – на моем плече, глаза пожелтели, изо рта воняет. Он говорит:
– Вся эта херня про Кенни и Мари, это что – правда?
Я смотрю на него, на тесную курточку и обвислые штаны, но вижу его в Брюхе под серым одеялом, вижу, как дергается его рука, вижу журналы на полу.
– Ты должен мне сказать. Я знаю, ты корешишься с Кенни и Джо Ро. Я ничего не собираюсь делать, мне просто надо знать.
Я снимаю его руку со своей и отталкиваю, кидая ему в лицо:
– Да мне насрать на твои проблемы. Тебе, парень, самому надо быть в курсе.
Он откидывается на спинку стула, Радкин кидает ему еще одну сигарету, Эллис снова идет к стойке и приносит новые напитки, новые порции рома с кока-колой, а регги все никак не сдохнет:
– Беги-беги, малышка, далеко не убежишь…
Когда я снова смотрю на часы, оказывается, что уже почти шесть, и я хочу исчезнуть, исчезнуть, как Стив, который к этому времени уже набухался как следует, голова – на столе, дреды – в пепельнице.
Музыка прекращается, микрофон воет на весь зал, прожектор высвечивает тяжелый красный занавес в глубине сцены.
Заиграла «АББА», «королева танца», занавес раздвигается, за ним обнаруживается дряблая брюнетка в покрытом блестками купальнике с остекленевшим взглядом и расслабленными конечностями.
– Наша глупая макака пропустит все самое интересное, – говорит Эллис заплетающимся языком, кивая в сторону Бартона.
Брюнетка начинает подавать признаки жизни.
– Майк, ты меня, бля, достал, – шипит на него Радкин, вставая и направляясь к лестнице на балкон.
– Что это ему за вожжа под хвост попала?
– Тебе надо учиться людей понимать, на хрен.