Полковник окинул взглядом молодые солдатские лица, глуховато сказал:
– Обыкновенные наши ребята стояли тут. Обыкновенные. Только очень гордые, смертно ненавидящие врага, готовые умереть, но не пропустить его. И, конечно, хорошо подготовившиеся к самому тяжелому испытанию.
Он замолк, словно прислушивался к каким-то голосам в своей памяти, и тогда один из ветеранов попросил:
– Михаил Федорович, почитайте нам свои стихи. – Потом обернулся к толпе и представил полковника: – Товарищи, здесь с нами участник сражения на этом поле Герой Советского Союза Михаил Борисов. Он – известный поэт, пишет стихи о войне.
Полковник смутился, но тут раздались хлопки, и он встретил устремленные на него глаза солдат, стоящих вокруг.
– Пожалуйста, почитайте и расскажите, как было…
Собравшиеся затихли, гость снова оглядел поле и глубоко вздохнул. Негромкий голос его постепенно набирал силу:
…И снова, как будто воочью,
Услышав, как трубы трубят,
Увижу за черною ночью
В бессмертье идущих ребят…
Ночь с десятого на одиннадцатое июля сорок третьего года помнится ему в подробностях – она действительно была черной, и ни одна звезда не проглядывала сквозь дымную мглу, застлавшую небо. Ночами гигантская битва не прекращалась, она лишь приутихала, словно набиралась сил, чтобы во всей ярости разгореться с рассветом. Уже много дней их дивизион стоял в лесах неподалеку от Прохоровки, и шесть суток с юга медленно, неотвратимо наползала гроза. И вот пришел час, когда им самим предстояло пойти ей навстречу.
Артиллеристы уже знали: на северном фасе Курской дуги враг встречен мощным контрударом и отброшен. С юга он ещё продолжал свое отчаянное наступление на Курск, захлебываясь в собственной крови, безжалостно бросая в огонь последние резервы. Наученные страшным опытом Сталинграда, фашистские главари, видимо, уже достаточно ясно понимали, что для них проиграть Курскую битву – значит навсегда потерять стратегическую инициативу в войне и прийти к неизбежному поражению.
Уже тысячи советских бойцов – таких же бесстрашных, мужественных и искусных в бою, как танкист Вольдемар Шаландин, – совершили свои подвиги на Огненной дуге, чтобы наконец и здесь, на южном ее фасе, на подступах к Обояни, напрягающий последние силы враг уперся в железную стену. Артиллеристы дивизиона, в котором служил Михаил Борисов, накануне заметили, что битва вдруг стала смещаться на юго-восток, прямо в их сторону. Но они ещё не знали, что враг предпринимает последнее, отчаянное усилие прорваться к Курску в обход Обояни – через Прохоровку. Здесь, на узкой полосе между речкой Псел и железной дорогой, он сосредоточил до семисот танков, из которых более ста – «тигры». Однако и враг не ведал, что планы его разгаданы. Сюда, прикрытая непроницаемым воздушным щитом, уже выдвигалась 5-я гвардейская танковая армия под командованием генерала П.А. Ротмистрова. Двенадцатого июля здесь произойдет величайшее в истории танковое сражение, в котором, по красноречивому признанию германского историка, «последние способные к наступлению соединения догорали и превращались в шлак», была сломана шея немецким бронетанковым силам. Но произойдет это двенадцатого, значит, ещё сутки надо было устоять под Прохоровкой, не позволяя ударной танковой группировке врага вырваться на оперативный простор.