— Нет…
— Так почему же поссорились?
Алик умоляюще посмотрел на дедушку.
— Говори, герой, говори! — мягко, но настойчиво потребовал дедушка. — Спрашивают тебя товарищи. Надо всю правду сказать,
— Мама подошла, — тихо проговорил Алик.
— Ну и что? Мама подошла, и поэтому с Федей по-хорошему уже нельзя говорить? Так, что ли?
— Мама… Мама хорошая! — вдруг крикнул Алик и с вызовом посмотрел на всех.
Сергей Егорыч прищурился, задумался, пожевал губами:
— Так… Постой, тут что-то я того… Ага, все понял! Значит, ты хотел помочь найти «Описание». Немного не так сделал, но хотел нам помочь… Да ты подвинься к огоньку-то поближе. Вишь, какой хиус — ветерок холодный — потянул… А сейчас, ребята, чтобы совещание не затягивать, предлагаю обсудить просьбу Алика. Я за то, чтобы взять его в поход.
— Взять? Вы его, дедушка, плохо знаете! — Черные глаза Феди гневно блестели. — Да еще верите, что он помочь хотел. Как же, хотел! Украсть «Описание», вот что он хотел!
— Я сказал свое мнение, ты выкладывай свое. — Дедушка прикурил трубку от уголька и поправил костер. — Говори прямо. Послушаем. А что Алик хотел нам помочь, в это я верю. Вчера еще говорил, по следам видел, что с честной мыслью парнишка идет. И сейчас повторю то же. Как разведчик я редко ошибался. Кое в чем вы уже убедились и недаром, должно быть, следопытом прозвали. У меня всё!.. Женя, веди совещание.
— Давай, Федя, свое мнение, — сказал Женя.
— Неправильно! — вскочила Наташа. — Почему Федьке второй раз слово даешь, а мне ни разу?
— Твоя очередь после Пашки. Говори, Федя.
— Не принимать! Я против, — решительно начал Федя. — К нему, дедушка, даже наука следопыта не подходит, потому вы и ошиблись. Какой он честный? Вор он! Сундук сломал. Разве партизаны ему письмо послали? Я был в ссоре с ребятами и с ним нечаянно подружил. А он тут как тут: меня подговаривал дневник и чертеж вытащить. Наташе за голубя выкуп не отдал и тоже подговаривал украсть. Хорошо так? Когда он в поход просился, я ему поверил. Я… может… я чуть не пожалел его. А он что? Никогда, ни в чем я Альке больше верить не буду! Не принимать!
Федя нахлобучил картуз на глаза и сердито повернулся к Алику спиной.
— Правильно!.. Теперь ты, Боря, — сказал Женя.
Борис неторопливо поднялся.
— Я против! — смотря на Алика прямо в упор, твердо сказал он. — Лодырь ты! В колхоз колоски собирать не ходил, больным притворился. Садик в школе садили — не работал. Пять рублей Петьке дал, чтобы за тебя ямки выкопал. Радиоприемник мы с Володей сделали, антенну натянули, а кто-то на нее курицу дохлую повесил. Не уследил за тобой Федька, и ты повесил. Некому больше. Я против!