Благодаря миссис Стоун и еще нескольким добрым соседям похороны мистера Мэйвуда прошли, как подобает в кругу зажиточных сельских сквайров. Убогой расчетливости, свойственной таким натурам, как мистер Фоскер и мисс Брук, не нашлось места ни на церемонии, ни на последовавшем за ней траурном обеде. Некоторые дамы едва не плакали от умиления и сочувствия, глядя на бедную дочь Мэйвудов, и запоздало сожалели, что приняли в девочке слишком мало участия. Эти угрызения вылились во множество ласковых слов и подарков, в основном это оказались игрушки и мелкие предметы одежды, но среди них обнаружились и книги, полезные и не очень (последние, конечно, были Саре гораздо милее).
Подарков набралось так много, что мистер Фоскер отказался взять их с собой, но мистер Стоун, на счастье оказавшийся рядом в нужный момент, обещал на свои средства прислать маленькой мисс Мэйвуд все эти милые вещицы, призванные ободрить бедняжку. Против такого подхода мистер Фоскер не возражал, и Сара удовольствовалась пока только тремя книгами, на первое время, самой маленькой из кукол и пушистой серой муфтой, в которой прятала миниатюру с портретом матери.
Перед тем как покинуть комнату, Сара спрятала муфту с ее драгоценным содержимым среди складок пледа. Девочка осторожно спустилась по темной, скрипучей лестнице на первый этаж и из крошечного холла вошла в небольшую столовую.
Мистер Фоскер уже сидел за столом, но и не подумал ругать племянницу за задержку. Хмурая кухарка, встречавшая приезжих на пороге, поставила перед Сарой тарелку и неодобрительно оглядела ее тонкую фигурку.
— Вашей племяннице не мешало бы съедать зараз по две порции пудинга, — заявила она мистеру Фоскеру.
Дядя Эндрю расхохотался, словно кухарка рассказала самый популярный в Лондоне анекдот, и энергично закивал:
— Не беспокойтесь, миссис Дроуби, через два-три месяца это дитя превратится в хорошенькую пухленькую малышку. Долгая дорога и пережитая трагедия повлияли на ее внешность, но это поправимо.
Сара удивилась — ей показалось, что дядя оправдывается перед кухаркой, недовольной внешним видом гостьи, — и ужаснулась, едва взглянув на упомянутый пудинг. Правда, о нем как раз и можно было сказать, что внешность нередко бывает обманчива, — на вкус он оказался довольно приятным. Миссис Дроуби не утруждала себя приданием блюдам изящного или хотя бы аппетитного вида, но готовила она хорошо. Дядюшка Эндрю весьма ценил ее труды, что выражалось в постоянно растущей окружности его живота. Сегодня за ужином он успевал воздавать должное сытному рагу и одновременно шумно выражать радость оттого, что вернулся под крышу своего милого дома. Саре не были понятны причины этой восторженности, но она уже не пыталась заикаться о том, что дядюшка мог остаться вместе с ней в поместье Мэйвудов и жить там в довольстве и комфорте.