Вадим посмотрел на Вениамина, все еще стоявшего в дверях. Тот повернулся и, не сказав больше ни слова, пошел по коридору. Вадим побежал следом за ним.
– Только не нужно устраивать скандал при людях, – умоляюще прошептал он, – моя жена ничего не знает. Ты ведь в курсе, какая она ревнивая. Устроит истерику прямо в ресторане, сорвет всем праздник. Пожалуйста, не нужно ничего говорить.
Вениамин молчал, удивляясь самому себе. Почему-то он был внутренне готов к подобной сцене, давно подозревая, что неизбежное рано или поздно произойдет. Он шел вперед, не обращая внимания на Вадима. Тот схватил его за руку:
– Ну, пожалуйста, будь человеком. Понимаю, что я сволочь, что нельзя было так поступать. Ну не нужно сейчас устраивать скандала. Очень тебя прошу…
Вениамин неожиданно остановился, повернулся и со всей силой ударил его по лицу. Вадим отшатнулся, но не упал, только схватился за щеку и прохрипел:
– Ну, если тебе так будет легче…
За праздничный стол Вениамин так и не вернулся. Он уехал домой, ни с кем не попрощавшись и ничего не объяснив. Катя в ту ночь не посмела прийти домой, очевидно, отправилась к своим родителям. А на следующий день позвонила матери и долго, опуская подробности, рассказывала ей какую-то невероятную историю о том, как перепивший Вадим начал к ней приставать, а Вениамин случайно увидел эту сцену. Мать недоумевала. В конце концов, некоторые мужчины позволяют себе выпить лишнего, разве можно из-за этого рвать отношения с женщиной, с которой живешь вместе столько месяцев и готов даже сделать ее своей законной супругой. Мать никогда не скрывала, что ей нравилась Катя. Вениамин не стал ничего объяснять, сказав только, что они просто не сошлись характерами.
Самое обидное было даже не в том, что она ему изменила, а в том, что он никогда не сможет доставлять женщинам удовольствие так, как это делал Вадим. И одна эта мысль была настолько невыносимой, что у него даже поднялась температура. Вызванный врач констатировал обычный грипп. Первые дни после Нового года пришлось отлеживаться в постели.
Через несколько дней Катя позвонила и договорилась с матерью, что та передаст ей чемодан с ее вещами. Мать говорила достаточно тихо, чтобы Вениамин не услышал. И так же тихо плакала, не понимая, что происходит. Катя подъехала, и мать осторожно открыла ей дверь. Но он услышал их шепот и вышел в коридор. Катя стояла в дубленке, которую он ей купил в прошлом году, и в том самом синем платье. Вениамин молча смотрел на женщину, с которой прожил столько месяцев, как на чужую. Катя тоже молчала, не решаясь ничего сказать.