— Я лично обслуживал только клиентов самого высокого уровня, — гордо поднял я голову.
— О-о! — уважительно протянул он, — пожалуй я смогу для вас кое-что сделать. Кстати, вы завтракали?
— Нет — я отрицательно помотал головой.
— Ну, добре, — он вызвал из приемной симпатичную секретаршу невысокого росточка полячку. Вообще-то она не была красивой или даже смазливенькой — но она была вся такая ладная. Такая аккуратненькая и ухоженная что смотрелась просто как настоящая конфетка в дорогой обертке.
— Это пани Гжеся, — представил он мне ее — сейчас она отведет вас позавтракать. А за это время я попробую что-то для вас придумать.
Пани Гжеся. Которая кстати прекрасно говорила по русски действительно отвела меня в столовую отеля, где уже заканчивался завтрак для проживающих Что-то там сказал администратору зала она посадила меня за столик и пояснила:
— Вам сейчас все подадут. Если какие-то вопросы — обращайтесь к Марысе — тут все говорят по-русски. Когда закончите ваш завтрак — возвращайтесь в приемную пана Войтека.
Меня потрясло что тут почти все говорят по-русски. Спасибо многим годам советской власти в Польше и благодаря чему изучение русского языка входило в обязательную программу во всех школах, впрочем я и сам уже неплохо понимал польский — все-таки мы славяне. И адаптироваться к новому языку тут оказалось очень легко.
На завтрак мне подали вареное яйцо на подставочке. Корзиночку с мягкими булочками, тарелочка на тонко нарезанными на ней лепесточками сыра и колбасы, и блюдечки с кусочком масла и кучкой джема.
Честно говоря, съев все это я почувствовал себя просто объевшимся. Аккуратно промокнул губы салфеткою и вежливо кивнув пани Марысе я неторопливо вышел из зала по ходу посмотрев на себя в огромное во весь рос зеркало, которое висело прямо рядом с выходом — мое отражение в зеркале меня поистине изумило — в одежде Кевина — его роскошной куртке и идеально выглаженной сорочке — не потерявшей свою форму и чистоту даже после перелета в наглаженных дорогих брюках я смотрелся просто-таки настоящим суперменом. Мои широкие накачанные за время службы в армии бицепсы не могла скрыть никакая куртка — лицо было неожиданно волевым, покрытым чуть заметно двухдневной щетиной — короче выглядел я не худе героев голливудских боевиков и это меня изумило — я даже и не представлял себе как я изменился за время службы и как меня вдобавок может менять гражданская одежда.
Пан Войтек встретил меня радостно улыбаясь:
— Ну, уважаемый пан Михаил, садитесь.
Я вздрогнул — откуда он знает мое имя. Ведь я ему не назывался.