— Брата?
— Его напарника.
— А девушка? Думаете, она выдает себя за кого-то другого?
— За эмигрантку, вдову миллиардера, живущую в Лондоне.
— И кто же она, по-вашему?
— Думаю, журналистка. У нее подходящий склад ума. Плюс талант рассказчика. Но она говорит слишком много лишнего.
— Например?
— Она утверждает, что политические комиссары находились в окопах вместе с простыми солдатами. И что ее зачали в горном шурфе под старой шинелью образца Второй мировой. Чушь! Советские комиссары всегда держались как можно дальше от боевых действий. Торчали где-нибудь в штабе.
— А вам-то это откуда известно?
— Вы прекрасно знаете откуда. Мы готовились воевать с Советским Союзом в Европе. И верили, что победим. Мы ожидали, что миллионы русских окажутся у нас в плену. Военную полицию специально учили, как обращаться с таким количеством пленных. Руководство возлагалось на 110-е следственное спецподразделение. Мы знали о Советской армии больше, чем о собственных Вооруженных силах. Разумеется, мы знали, где искать комиссаров. Нам предписывалось уничтожать их на месте без всякой пощады.
— Хорошо, если эта девушка действительно журналистка, то какая конкретно?
— Вероятнее всего, телевизионная.
— Страна?
— Украина.
— Ракурс?
— Исследование, история плюс обыкновенный человеческий интерес.
— Но зачем? Ради чего? Поставить нас в неловкое положение?
— Не нас. Думаю, они хотят скомпрометировать русских. Между Россией и Украиной сейчас довольно напряженные отношения. Мне кажется, они хотят сказать: смотрите, какая плохая эта большая Москва, как она бросает в беде бедных беспомощных украинцев.
— Почему же этот репортаж до сих пор не снят?
— Им нужны факты, — ответил я.
— И они их получат?
— От вас? Вряд ли. А кроме вас никто ничего не знает наверняка. Сьюзан Марк не успела сказать им ни «да» ни «нет». Так что завеса снова опущена. Я дал им совет: забыть обо всем и возвращаться домой.
Сэнсом молча кивнул. Лицо его едва заметно покраснело.
— И что вы теперь обо мне думаете? — спросил он.
— Я думаю, вы должны были выстрелить им в голову.
Он немного помедлил:
— У нас не было оружия с глушителем.
— Отнюдь, — возразил я. — Вы как раз завладели им.
— А как же правила боя?
— К черту правила. Советы не таскали за собой криминалистические лаборатории.
— Так что вы все-таки обо мне думаете?
— Я думаю, вам не следовало передавать пленных моджахедам. Именно на это, похоже, собиралось напирать украинское телевидение, если бы репортаж вдруг вышел в эфир. Поставить вас лицом к лицу с пожилой женщиной и задать прямой вопрос: почему?
Сэнсом пожал плечами: