нужно папочке.
– Что?
Она сказала ему.
Раджи, который всегда серьезно относился к деньгам, спросил:
– Сколько это стоит?
– Он сказал, десять рупий.
– И он дал тебе десять рупий?
– Нет. Папочка сказал, что мы должны их сами раздобыть. Придется просить подаяние.
Пока они шли по переулку Роз, Соумия не отрывала глаз от земли. Как-то раз она нашла на земле пять рупий – да, целых пять! Никогда же не знаешь, что можно найти там, где живут богатые люди.
Они отступили к обочине – белый автомобиль притормозил, чтобы перевалить через рытвину, и Соумия крикнула водителю:
– Дяденька, где здесь порт?
– Порт далеко отсюда, – крикнул он в ответ. – Иди по большой улице, а потом поверни налево.
Задние затемненные стекла машины были подняты, но сквозь водительское Соумия разглядела украшенную золотыми браслетами руку пассажира. Ей захотелось постучать в заднее окошко, однако она помнила правило, которое прораб установил для всех детей стройки: в переулке Роз не попрошайничать. Только на большой улице. И она удержалась.
Все дома переулка Роз сносили, а затем строили заново. Соумия не могла понять, зачем нужно ломать такие красивые, большие, белые дома. Может быть, со временем они просто становятся непригодными для житья, снашиваются, как обувь.
Когда на большой улице загорался красный свет и движение останавливалось, она переходила от авторикши к авторикше, смыкая и размыкая пальцы:
– Пожалейте, дяденька. Я голодаю.
Метод у нее был надежный. Она его у матери переняла. Делалось все так: прося милостыню, Соумия в течение трех секунд смотрела в глаза тому, у кого просила, а затем переводила взгляд на следующего пассажира авторикши.
– Тетенька, я голодная (потирая живот), дайте мне еды (складывая пальцы щепотью и поднося их ко рту).
– Большой Брат, я голодная.
– Дедушка, даже маленькая монетка могла бы…
Пока она трудилась на проезжей части улицы, Раджи сидел на тротуаре – ему полагалось хныкать каждый раз, как мимо проходил хорошо одетый человек. Особо Соумия на него не рассчитывала, но по крайней мере так с ним хлопот было меньше: он и за кошками не гонялся, и погладить бродячую собаку, которая могла оказаться бешеной, не норовил.
К полудню улицу заполнили машины. Из-за дождя оконные стекла их были подняты, и Соумии, чтобы привлечь к себе внимание, приходилось скрестись обеими ладонями в стекло, точно кошке. И вот стекло одной из машин поехало вниз, и Соумия решила, что ей улыбнулась удача.
Руки сидевшей в этой машине женщины были украшены очень красивыми, нанесенными золотой краской, узорами; Соумия уставилась на них, приоткрыв рот. И услышала, как женщина с золотыми руками говорит кому-то, сидящему рядом с ней: