– Мы поедем далеко-далеко… – звучал нежный мамин голос. – За быстрые реки, за высокие горы, в зеленые леса…
– В какие горы? – с трудом шевеля губами, спросил Феликс.
Он приподнял руку: ему хотелось пальцами поддержать собственные ресницы, которые прилипали друг к другу, верхние к нижним, как у старой маминой куклы, у той, что хранилась у бабушки. Если куклу положить на спину, вот как он сейчас лежит на больничной койке, то она закрывает глаза, и помешать ей можно, только если придерживать ее твердые пластмассовые ресницы пальцами.
– За Уральские горы. Там знаешь как красиво? Всюду камни-самоцветы. Может, мы даже Хозяйку Медной горы увидим. Помнишь, про которую у Бажова? Я ездила туда к Коле, и мы решили, что нет лучше места на земле. Ты там сразу выздоровеешь. И Коля тоже.
– А ба… дедуш…
Маминого ответа Феликс уже не услышал. Он и вопроса-то не договорил – ресницы у него все же схлопнулись, сомкнулись, и он провалился в сон.
Через три дня, когда его выписали из больницы, выяснилось, что зеленые леса за высокими горами, которые, Феликсу уже казалось, привиделись ему во сне, – никакой не сон, а самая настоящая правда.
Это выяснилось, когда мама привезла его из больницы домой. То есть уже не домой…
Единственная комната их маленькой квартиры была заставлена ящиками и коробками. На одну из этих коробок Феликс присел, войдя с улицы, потому что больше присесть было не на что: мебели в квартире не было.
– Мы уезжаем прямо сейчас, – сказала мама. – Ты не очень голодный, Филенька? Ты же в больнице пообедал. Потерпишь до вагона-ресторана? Там солянка безумно вкусная, я однажды ела. Ты же любишь солянку, правда?
Она была охвачена тем самым лихорадочным возбуждением, которое сменило в ней глухую тоску, иначе, конечно, не стала бы разговаривать сейчас о вагоне-ресторане, о какой-то солянке…
– Какая солянка? – растерянно проговорил Феликс. – Как это – прямо сейчас? А бабушка, а дедушка?
– Бабушка с дедушкой в больнице, – спокойно ответила мама.
– У них что, тоже грипп? – Феликс оторопел. – У обоих сразу? Это, что ли, я их заразил?
– Ну… да, наверное. Они скоро выпишутся. И приедут к нам. Навестят нас.
Мама говорила все это быстро, не глядя на Феликса. И так же быстро складывала в чемодан какие-то мелкие вещички, разбросанные поверх ящиков.
У Феликса похолодело в груди. Наверное, он умер бы, если бы мог поверить, что все это правда. Но он не мог в это поверить. Не мог!
«Мы просто переезжаем в другую квартиру, – догадался он. – Мама же выдумщица, она же всякие сюрпризы любит. Наверное, мы съездим на этот ее Урал, а потом вернемся уже в новую квартиру. Она же всегда говорила, что ей должны были бы от театра двухкомнатную квартиру дать. Вот и дали, наверное. Ну конечно! Мы в конце августа вернемся и в нее поселимся. Мне же в школу надо».