Егор повернул перископ. Глянул вперед — по ходу движения поезда.
Да — опять!
Избежав одного тумана, они должны были въехать в другой.
В наступающей ночи зрелище казалось особенно эффектным и впечатляющим. Перед бронепоездом ширилось и разрасталось, искажая окружающий мир, знакомое серебристое сияние. От горизонта до горизонта, от земли до неба. Волна распыленных в воздухе блесток стремительно надвигалась на состав и уже скоро, совсем скоро должна была его поглотить.
— Локомотивная, сбросить скорость! — прозвучал по «межвагонке» голос Когана. — Малый вперед. Экипажу — оружие к бою…
Комброн хотел быть готовым к любым неожиданностям.
Егор процедил витиеватое ругательство. Затем добавил сквозь зубы:
— Не слишком ли много для первого дня экспедиции?
Вопрос был риторический, но на него все же ответили.
— Нормально, — услышал Егор спокойный голос Марины. — Не много. В самый раз. Так что лучше привыкай поскорее. Все только начинается…
Привыкать? Ну-ну. Егор сжал зубы. Если к такому можно привыкнуть, он, конечно, постарается. Он будет очень стараться.
На этот раз Егор решил глаз не закрывать. Прильнув к твердой резине перископа, он смотрел, как рассеянное серебро поглощает головную страховочную платформу и бронетепловоз. И первый вагон. И второй. И дальше. И снова. И опять…
Состав с разгону входил в ничто и исчезал в нем без следа. Рельсы впереди, пляшущие в сверкающем мареве за тонкой пленкой Переноса, были пусты.
А вот уже в серебристой мути растворился штабной вагон. И исследовательский затянуло туда же…
Вспышка. Белая, яркая.
Толчок. Изнутри и снаружи одновременно.
Дрожь, легкая вибрация…
И — все.
Перенос вырвал вагон из одной точки пространства и зашвырнул в другую.
Перенос — перенес…
Из одного места.
В другое.
Какое-то… Куда-то. В непонятное где-то, в котором их могло ожидать что угодно. А ведь все…
«Только начинается! Только начинается! Только начинается!» — пульсировала в голове Егора одна и та же мысль.
Все только начинается. Так ему объяснили.
Ничего не случилось. Ни сразу после Переноса, ни позже.
Они снова ехали по ничем не примечательной лесистой местности. Такой смешанный хвойно-лиственный лес, подступавший почти к самым путям, мог произрастать где угодно: и в Прибалтике, и в средней полосе, и на Урале, и в Сибири, и на Дальнем Востоке.
Ночь окончательно вступила в свои права, и в темноте тем более сложно было определить, хотя бы приблизительно, местоположение бронепоезда. Никто, впрочем, и не пытался этого сделать.
Они просто ехали. Дальше. К следующему Переносу, который откроется неизвестно где и когда и неизвестно куда их перебросит.