Жуков встал и обвел взглядом присутствующих, как бы оценивая их готовность выслушать его доклад. Потом, опустив голову, взглянул на лежавшую перед ним карту, начал говорить о проделанной штабами фронтов работе по подготовке войск к контрнаступлению, в результате которой к настоящему времени они пополнились живой силой и техникой, закончилась перегруппировка частей, сосредоточение и выход их в исходное для наступления положение. Подготовка к боевым действиям производилась скрытно от противника, только в ночные часы, при тщательной маскировке, что должно обеспечить внезапность удара.
—Таким образом, подготовка закончена полностью,— как бы подводя итог сказанному, продолжал Жуков.— Наши войска превосходят противника в людях более чем в три раза, в артиллерии и танках — в четыре, в авиации — в полтора раза. Для успешного выполнения операции мы подготовились основательно и можем диктовать противнику свои условия.
Слушая доклад Жукова, можно было подумать, что, излагая план операции, он был в нем так уверен, как будто никакие силы не в состоянии помешать его благополучному осуществлению. В его словах сквозила неопровержимая уверенность в успешном его завершении и нанесении противнику столь мощного удара, от которого он не скоро оправится и не сможет противостоять нашим войскам до самого Днепра.
— У меня все,— закончил доклад Жуков и посмотрел в сторону Сталина, который, следуя своей привычке, заложив руки за спину, медленно прохаживался по ковровой дорожке вдоль стола за спинами сидящих. Он взглянул на Жукова и удовлетворенно кивнул головой. Жуков сел, ожидая вопросов, раскрыл папку, чтобы при необходимости сделать пометки.
Сталин подошел к торцу стола и остановился за спинкой своего стула, его усталое лицо будто смягчилось, глаза блеснули желтоватыми белками, и их темные зрачки остановились на Василевском:
— Хотелось бы услышать мнение начальника Генерального штаба по этому вопросу.
— Думаю, товарищ Сталин, что обсуждать тут нечего. Войска готовы к наступлению, и начинать его нужно в назначенный срок — третьего августа. Вносить какие-либо дополнения и изменения к плану операции нет необходимости. Неучтенные неожиданности будем устранять в процессе боевых действий.
— Хорошо, товарищ Василевский, я придерживаюсь того же мнения, что пора начинать операцию.
Василевский одернул китель и, облегченно вздохнув, сел, откинувшись на спинку стула.
Сталин взял со стола трубку; раздавив папиросу рукой, извлек из нее табак, которым набил трубку, и закурил. Выдохнув облако дыма, помахал рукой перед лицом, разгоняя его, в кабинете слоился ароматный табачный запах.