Гейб был красив, может, несколько резкой, но по-настоящему мужской красотой, хотя не любил, когда ему об этом говорили.
Сострадание в его душе было глубоко спрятано за внешним сарказмом и взрывным темпераментом. Глядя на него сейчас, когда он не подозревал об этом, она ясно поняла, почему влюбилась в него.
Когда Майкл забеспокоился, она что-то пробормотала и склонилась над ним, чтобы взять его, не разбудив Гейба. Но Гейб тотчас же открыл глаза.
—Прости! Я не хотела будить тебя!
Гейб промолчал. Все еще во власти сна, главным действующим лицом которого была Лора, он положил руку на ее затылок и прижал губы к ее губам. В этом жесте была нежность, предложение, обещание.
Это было обещание, которого она ждала так давно, обещание, которому она поверила.
Майкл, ощутив присутствие матери, решил, что пора поесть.
Расстроенная, что идиллия прервалась так быстро, Лора отступила. Когда Майкл стал искать ее грудь, она расстегнула две пуговки и предоставила ему свободу действий.
Он вымотал тебя?
Мы сделали небольшой перерыв. — Гейб не переставал восхищаться тем, как она хороша, когда кормит младенца. Он уже запечатлел в мозгу этот момент, но только для себя.
Я не мог себе представить, сколько требуется сил, чтобы справиться с таким малышом!
То ли еще будет! В магазине я видела женщину с ребенком, только начинающим ходить. Она только и делала, что бегала за ним! Твоя мама говорит, что обычно валилась с ног от усталости каждый день, когда ты, наконец, выбившись из сил, засыпал.
Ложь! — Гейб подоткнул под спину пару подушек и устроился поудобнее. — Я был образцово-показательным ребенком!
А какой же ребенок изрисовал цветными карандашами все шелковые обои?
Так я самовыражался! Я же был вундеркиндом!
Не сомневаюсь!
Он поднял бровь, но взгляд его упал на пакеты.
—Я хотел поинтересоваться, хорошо ли вы с мамой провели время, но ответ очевиден!
Она поймала себя на том, что готова извиниться. Нет, с этим пора покончить, решила Лора.
Я купила замечательные туфли, примерила их и новое платье, посмотрела в зеркало и увидела, наконец, свою талию!
Полагаю, для женщины, недавно родившей ребенка, это было испытанием!
—Я любила каждую минуту своей беременности. Когда в первый раз я не смогла застегнуть слаксы, то пришла в восторг. — Она хотела продолжить, но остановилась. Этих чувств
ему никогда не постичь, понимала она. Первые радости и страхи, первые движения.
Глядя на Майкла, она всем сердцем желала, чтобы он во всех отношениях стал сыном Гейба.
И все же я рада, что больше не похожа на авианосец!
Скорее на дирижабль!