Теперь уже не важно. Хелдан просчитался, причем самым непростительным образом. Близкая гибель затуманила его разум, и он поспешил. Он влил слишком много своего духа в марионетку. Отдача от смерти этой оболочки оказалась слишком сильной. Надо было защитить разум от возможной смертельной травмы. Инквизитор забыл об этом.
Гибель Ферейда была самой тяжелой и болезненной из всех возможных. И весь ее кошмар проскользнул по психическому каналу в сознание Хелдана. Он прочувствовал каждое мгновение смерти Ферейда. Она сплелась с его собственной кончиной.
Тело Хелдана забилось в конвульсиях и взорвалось. Неуправляемая психическая энергия вырвалась из груды ошметков, продолжая сокрушать все материальные преграды. Смерть умножала сама себя. Наверху, на командном мостике, Гектор Дравер почувствовал дрожь палубы и завертелся в кресле, выискивая причину.
«Левиафан» исчез в яркой вспышке взрыва, поднявшейся к небесам колоссальным огненным грибом. Освободившаяся энергия инквизитора просто расщепила огромную боевую машину на атомы.
27
— Готово! — крикнул Роун.
Майор и Каффран бросились вон из зала. Остальные Призраки уже ждали их у выхода. Ревущую машину за их спинами окутали клубы пара.
— Скорее, Маколл! — позвал комиссар.
Одна из решеток вдалеке наконец упала и жалобно захрустела под стальными ногами. Железные Люди покинули свою камеру. Их собратья набросились на решетки с новой силой, продолжая бормотать свои бинарные коды. Только в глазах все ярче разгоралось мертвое пламя, подобное огненному шлейфу ракеты.
Железные чудовища беспорядочно разбрелись по залу, будто разбуженные среди ночи люди, не понимающие, что происходит. Маколл, устанавливавший последние заряды, в оцепенении следил за их отрывистыми движениями.
Потом трясущаяся машина оглушила его громким ревом. Один из люков распахнулся и окатил диверсанта волной пара. Маколл повалился на колени, задыхаясь от жара.
— Маколл!
Оглушенный танитец не видел, что вдруг появилось из клубящегося дыма за спиной.
Новорожденный Железный Человек. Первое дитя системы СШК, дремавшей многие века. Он сделал первый, еще неуверенный шаг. И все Железные Люди в зале и в темноте клеток издали протяжный вой. Долгий, скорбный плач. Будто в машинный язык вдруг влился человеческий крик.
Что-то не так с новорожденным. Среди идеальной симметрии анатомической брони Железных Людей он казался уродливой карикатурой на своих собратьев. Его огромное тело, покрытое черными изуродованными бронепластинами, горбилось под собственной тяжестью. Одна рука была непомерно длинной и массивной, другая — едва сформировавшейся, тонкой, изломанной. Над длинным звериным черепом высились гнутые рога. Озаренные злым желтым светом, его глазницы сочились густым, маслянистым гноем. Бездумно щелкала кривыми зубами отвисшая челюсть. Чудовище неуклюже подалось вперед.