с железными электрошоковыми панелями, столик с аптекарскими весами, диагностическим щупом и аппаратом очистки крови. Пахло сыростью и плесенью, темные пятна покрывали пол.
— Сами видите, у нас тут не изобилие, — раздосадованно добавил Дорден.
Бинты для комиссара он достал из собственной полевой аптечки, лежавшей на ближайшей скамье. Материалам местного лазарета он не доверял — один их вид заставлял усомниться в их свежести и стерильности.
Обнаженный по пояс, Гаунт сидел на каталке, зафиксированной у стены креплениями на полу. Когда комиссар пытался шевельнуться на грязном, смердящем матрасе, все медные крепления каталки начинали жалобно скрипеть.
Дорден обмазал руку комиссара синим стерилизующим гелем, больно жгущим кожу. Затем скрепил края раны в плече бакелитовыми скобами, похожими на челюсти насекомых, и перевязал руку свежими бинтами. Гаунт попытался шевельнуть рукой.
— Не надо, — предупредил его врач. — Я бы заклеил искусственной кожей, если бы она здесь была. К тому же ране нужно дышать. Если хотите знать мое мнение, лучше вам отлежаться в госпитале.
— Спасибо, все в порядке, — произнес Гаунт, но на предложение врача отрицательно качнул головой.
Дорден только улыбнулся. Он не собирался давить на комиссара. Корбек тихонько попросил его не распространяться о произошедшем.
Старший военврач — невысокого роста, с седой бородкой и теплым взглядом. Он был старше всех в полку, работал врачом и на Танит, и его услуги пользовались спросом в поселениях Белдейна и в лесной глуши графства Прайз. Во время Основания его призвали в Гвардию для выполнения отчетности Администратума по медицинскому персоналу. Его жена умерла за год до Основания, а сын оказался в девятом взводе Первого Танитского. Его дочь вместе с мужем и единственным сыном погибли вместе с Танит. На руинах своей родины он не оставил ничего, кроме долгих лет работы. Теперь для него остался только долг перед последними жителями своего мертвого мира. Убеждения не позволяли ему пользоваться оружием. Среди Призраков Дорден был единственным, на кого Гаунт не мог рассчитывать в бою. Комиссара это не волновало, ведь шесть или семь десятков его гвардейцев были бы сейчас мертвы без Дордена.
— Я проверил на предмет заражения. Можно сказать, вы легко отделались, сэр. Нож был чист. Пожалуй, чище, чем мой! — Дорден рассмеялся, и Гаунт невольно заулыбался. — Весьма необычно… — посерьезнел он и замолчал.
— Почему необычно? — вскинул бровь Гаунт.
— Я так понимаю, что профессиональные убийцы обычно смазывают клинки ядом, в качестве подстраховки, — пояснил военврач.