Скальпель подошел, перехватил у Стаса сигарету, затянулся.
– О чем думаешь?
– Да так, – Стас пожал плечами, – ни о чем.
Потом усмехнулся и признался, кивнув в глубь салона:
– О ней думаю. Как-то это все… неожиданно.
– Не дергайся, гардемарин, – кому-то очень знакомо подражая, проворчал сквозь зубы Скальпель. В памяти всплыл толстый лысый мужичок с капральскими погонами. Как же его звали? – А я все видел, – уже своим голосом и не скрывая ехидства добавил Скальп.
– Видел, и молчи, – проворчал Стас, взял у друга сигарету и затянулся.
– А я, понимаешь, о смысле жизни думаю, – снова возвращая себе сигарету, сказал Скальпель. Сигарета почти истлела. Держа ее кончиками пальцев, Скальп сделал последнюю затяжку и хотел выбросить. Потом подумал, задрал ногу и растер о подошву. – Был бы пинцет под рукой, еще бы на затяжку хватило.
Скальпель уселся на соседнее место.
– И в чем смысл жизни? – с усмешкой спросил Стас, глядя ему в спину.
– В этом, – не оборачиваясь, сказал Готфрид, неопределенно качнув головой.
Стас посмотрел в иллюминатор. Сплошное море леса внизу расходилось вокруг каменистого островка. Еще не предгорья, а может, как раз предгорья, скрытые за маскировочной сеткой деревьев. Каменистый холм, скупо украшенный несколькими щуплыми сосенками.
– Это похоже на детскую игру, – пояснил Скальпель. – В два кирпича. Играл?
– Не помню.
– Ну, короче, у тебя два кирпича. Ты бросаешь один, прыгаешь на него, ставишь рядом второй, переходишь, передвигаешь первый. Снова переходишь, и так – кто первый доберется до условленного места. Жизнь то же самое. Ты делаешь шаг для того, чтобы сделать следующий шаг. Но отвечать можешь только за тот момент, когда стоишь на кирпиче. Смысл в настоящем, брат. А будущего не существует.
Стас оглянулся, посмотрел на Алису.
– Я с тобой не согласен, старик. Человек, конечно, отвечает только за настоящее. Но верит-то он в будущее. Не в то, которое наступит и тоже станет настоящим, а просто в будущее. Как в горизонт.
Скальп проследил за взглядом Стаса, усмехнулся. Пожал плечами:
– Это одно и то же, Стас. Просто у тебя теперь больше кирпичей. Я тебе завидую, гардемарин.
Стас вздохнул, посидел, закинув руки за голову. Проговорил еле слышно:
– Это как бог из машины у греков. Когда сюжет заходил в тупик и автор не знал, что делать, он использовал бога из машины. Тот появлялся, и все становилось понятным.
– Тебе все стало понятным?
– Нет, но это и не пьеса. Просто мне есть зачем жить. Я снова знаю, зачем вставать из окопа.
– Дурак ты, Стасище. Большой дурак, честное слово. Тебе предлагают начать фундамент закладывать, а ты все про окопы думаешь.