Одно меня гложет: что же потребовал от нее Блондин, после чего две недели Аленька занималась планом самоуничтожения? Причем с таким спокойствием и самообладанием, что меня, старого солдата, оторопь пробирает. Она спокойно перечислила «мероприятия»: нотариально заверенное завещание, пробивание Федьки в группу (не знаю, какой ценой, и знать не хочу), уже уехавшую в Штаты на три месяца. Она урегулировала вопрос с квартирой, взяла академ в институте (зачем?), отправила письмо Фединым «родителям» (дети жили в семьях), чтобы не отдавали ребенка обратно, так как единственной сестры у него уже нет. А затем написала предсмертную записку, дабы наши правоохранительные органы не обвинили в беспечности водителя (я нашел ее в карманчике блузки еще в первую ночь).
Единственное, чего не знаю, почему Аля была без пальто. И что вынудило ее сломя голову бежать из этой зеленой клоаки, вскочив в первый попавшийся автобус? О каких пленках она говорила в бреду? И при чем здесь жаба – это слово мелькало слишком часто, чтобы ошибиться. Не знаю. Не говорит. И, слегка поняв ее характер, могу предположить, что уже никогда не узнаю. Ну и ладно. Мне достаточно того, что в моей жизни появилась Алька. Я готов жить в условиях неполной информации.
Я открыл тяжелую стеклянную дверь заведения, и в нос ударил кислый запах выдыхаемых десятками глоток винных паров. А в уши – рев чего-то западного, совершенно в этом не разбираюсь. В глаза не ударило ничего, потому как у светооператора, если таковой здесь имелся, была пауза, а стандартное освещение выглядело довольно убого.
Это хорошо. Это мне на руку.
Раздеваться не стал – специально надел такую куртку, чтобы в случае чего сошла за пиджак. И уже было собрался пройти в зал, как дорогу мне преградил крупногабаритный охранник с характерно вогнутой переносицей:
– Мест нет, все занято.
– Все-все? – улыбаясь, переспросил я.
– Все-все. Вечеринка для своих.
– Вообще-то я тоже свой. – В мою ладонь из рукава выскочила новенькая зеленая пятидесятка. Я ухмыльнулся: с тем же успехом из моего рукава могла выскочить старенькая, но от этого не менее действенная маленькая финка. Лезвие всего восемь сантиметров, однако в умелых руках и в тесном пространстве работает не хуже пистолета. И вообще много чего интересного можно найти в моих рукавах, когда я собираюсь в гости к Блондину.
– Баксы? – уставился охранник. – Мне?
– Баксы, – подтвердил я. – Тебе. У меня сегодня праздник, и мне плевать, что у вас тут занято.
Деньги исчезли с моей ладони с такой скоростью, что можно было подумать о телекинезе.