Договорились подготовить соглашение, касающееся оповещений о проведении учений стратегических ядерных сил, в том числе об одновременном массовом подъеме в воздух тяжелых бомбардировщиков. Было подписано также Соглашение о совместном эксперименте по контролю за ядерными взрывами на полигонах в Семипалатинске и Неваде. Все это помогло придать встрече в верхах, хотя бы внешне, более содержательный характер.
Советская сторона на всех уровнях, начиная с М. С. Горбачева, стремилась довести до сведения Р. Рейгана и других американских представителей смысл нашей новой военной доктрины, сущность принципа оборонной достаточности, которым мы впредь намеревались следовать. Мы также предложили, чтобы подобную доктрину (разумеется, не по форме, а по содержанию) принял и блок НАТО. Однако наши разъяснения были приняты без видимого интереса, очевидно, потому, что американская сторона не хотела включаться в обсуждение вопросов, касающихся военной доктрины.
В результате обмена мнениями между нами и американцами в Москве стало ясно (по крайней мере авторам книги), что по сокращению вооруженных сил в Европе ни США, ни блок НАТО в целом серьезно вести переговоры с нами на приемлемых для нас условиях не намерены. Они вели линию на то, чтобы предметом переговоров в Вене остались лишь сухопутные войска, то есть чтобы сокращения производил только Советский Союз. Стало ясно, что американцы рассчитывают на обострение отношений СССР с другими странами Варшавского Договора. Но у нас тогда не сложилось впечатления, что это заметно обеспокоило советское государственное руководство.
Поскольку кроме упомянутых выше двух соглашений по военным вопросам было подписано еще несколько других, касавшихся двусторонних советско–американских отношений, состоялось несколько встреч Рейгана с советской общественностью, визит его в Москву прошел гладко.
С. Ф. Ахромеев. Ничего определенного не могу сказать о переговорах Горбачева с Рейганом, так как присутствовал на них в эти дни всего один раз. Все остальное время, кроме обязательных протокольных мероприятий, было занято переговорами в рамках советско–американской рабочей группы С. Ахромеева — П. Нитце. Причем, не надеясь на достижение какого–то крупного результата (и мы, и американцы понимали, что условий для этого нет), стороны сосредоточили усилия на максимально полном и точном уяснении позиций друг друга.
Итогом усилий рабочей группы явились два скромных по форме, но очень емких по содержанию документа о разногласиях сторон по содержанию будущего договора по СНВ. В них были зафиксированы: в первом — разногласия, касающиеся МБР, во втором — разногласия, касающиеся ТБ и КРВБ большой дальности в ядерном и обычном снаряжении. И по–прежнему мы не достигли с американцами большего понимания по крылатым ракетам морского базирования большой дальности.