Но впереди были еще более серьезные просчеты, на этот раз в связи с агрессией Ирака против Кувейта в августе 1990 года. Первый из них состоял в том, что, когда до вторжения иракских войск в Кувейт оставались всего лишь часы, о вероятности чего советского министра предупредил государственный секретарь Бейкер при встрече с ним 2 августа в Иркутске, Шеварднадзе, по его собственному признанию, «почти исключил дальнейшие осложнения». Он, по его словам, не ожидал, что иракцы пойдут на открытую агрессию в отношении беззащитной миролюбивой страны.
Между тем в сложившейся к началу августа ситуации ни один из серьезных арабистов, которых в МИДе немало, не стал бы исключать или «почти исключать» возможность агрессии Ирака против Кувейта. Стало быть, либо их знания и опыт не были вообще востребованы, либо их мнения были проигнорированы.
Второй, гораздо более тяжелый по своим последствиям, просчет Шеварднадзе состоял в том, что, голосуя за резолюцию Совета Безопасности 678 в том виде, в каком она предоставила полную свободу рук США и их союзникам по антииракской коалиции, он определённо не осознавал того, как поведут себя США, получив в свои руки такой карт–бланш от ООН. И опять–таки не были востребованы знания профессионалов — специалистов по США, для которых не составило бы труда дать довольно точный прогноз на этот счет.
Сейчас, не желая, видимо, признавать этот просчет, Шеварднадзе пишет в своей книге, будто все происшедшее после принятия резолюции 678 он предвидел и считает совершенно правильным. Настолько правильным, что, по его словам, применительно к данной ситуации он даже не приемлет термин «война». Это, как он пишет, была просто «военная акция», санкционированная Советом Безопасности.
Однако когда сейчас в своей книге Шеварднадзе пишет, что все произошло именно так, как он представлял себе, и что он осознавал, что резолюция 678 не устанавливает никаких ограничений на применение силы против Ирака, то это вступает в противоречие с другими его высказываниями незадолго до этого. Так, в интервью японской газете «Асахи» в конце февраля 1991 года на вопрос: «Что вы думаете о войне в Персидском заливе?» — Шеварднадзе ответил: «Война оправдана до тех пор, пока она велась в рамках резолюций ООН». Как видим, еще недавно он и войну называл войной, и признавал, что с каких–то пор она вышла за рамки резолюций ООН. Остается догадываться, в каком случае он был искренен, а в каком нет.
С. Ф. Ахромеев. Оставляя должность начальника Генерального штаба и начиная работать советником М. С. Горбачева, я отчетливо представлял, какое нелегкое будущее ожидает наши Вооруженные Силы. В стране обострялась политическая борьба. Выборы в Верховный Совет СССР, Верховные Советы союзных республик и в местные Советы в первой половине 1989 года проходили в обстановке антикоммунистической пропаганды, которая все более наращивалась. Ситуация была более чем запутанная. Дискредитация КПСС велась в средствах массовой информации, возглавляемых коммунистами. В антикоммунистической кампании принимали участие и члены ЦК. Колебания и двусмысленные политические позиции занимал ряд членов Политбюро ЦК КПСС, особенно А. Н. Яковлев. В Коммунистической партии царила неразбериха. На выборах она понесла немалые потери. В Москве, в Ленинграде и в Верховных Советах некоторых союзных республик коммунисты большинства не получили. Ряд депутатов, в том числе и руководящих работников, прошедших в Советы от КПСС, после выборов выступили против партии и вышли из ее рядов. Со второй половины 1989 года началась открытая поляризация политических сил, создание альтернативных КПСС политических партий и движений.