— Ты все слишком усложняешь, — предупредила его Грир. Она чувствовала его возбуждение. Что бы ни говорил Эндрю — как только они окажутся наедине в его уютной комнате, напитка и беседы будет явно недостаточно — недостаточно им обоим.
— Что опять не так?
— Все эти препирательства. Они не меняют положения дела.
— Я и не собирался ничего менять, — ответил он. Грир стремительно выходила из себя. Лучшее, что она может сделать, — это выложить все начистоту.
— В моей жизни нет места таким вещам, Эндрю, — сказала она твердо. — И было бы нечестно притворяться, что все может измениться. Почему бы тебе просто не отвезти меня обратно в Уэймут и не забыть о том, что ты меня вообще видел? Мне не следовало снова врываться в твою размеренную жизнь.
Он усмехнулся:
— В моей жизни маловато размеренности. И то, что ты снова ворвалась в нее, — это лучшее, что могло произойти со мной. Если ты так настаиваешь, я отвезу тебя в Уэймут, но это не значит, что я отказываюсь от тебя.
— Тебе потребуется очень много времени, чтобы хоть немного изменить меня, — вяло произнесла Грир. Как же ей отчаянно хотелось, чтобы Эндрю продолжил убеждать ее. Почему она просто не могла сказать: возьми меня с собой — и прекратить попытки предугадать будущее?
— У нас будет столько времени, сколько потребуется, моя дорогая.
Обращение «дорогая» прозвучало для нее как самое красивое слово из всех, что она слышала. Грир, без сомнения, навлекала на себя несчастье, но велеть ему оставить ее в покое было выше ее сил.
Эндрю притормозил у придорожного кафе на окраине местечка с названием Уинтерборн-Монктон и выбрался из машины, не сказав ни слова. Он зашел в кафе, освещенный сзади желтым светом фар. Грир следила за каждым его движением, наклоном головы, за тем, как сотрясалось его вытянутое тело, когда он смеялся чему-то, что, очевидно, говорил хозяин кафешки. Эндрю провел рукой по блестящим черным кудрям, растрепанным ветром. Перед ней был мужчина, обладавший утонченной мужественностью, едва ли доступной подавляющему большинству представителей сильного пола. Должно быть, она ненормальная, раз позволяет себе хоть секундное сомнение. Ее веки опустились, подобно свинцовым гирям. Не ненормальная, просто напуганная. Все могло бы получиться, если бы...
Хлопок дверцы водительского места заставил Грир издрогнуть. Она распрямилась.
— Решила немного вздремнуть? — Наклонившись, Эндрю внимательно посмотрел на нее. — Ага, так и думал. Изнеможение и голод — плохая комбинация. Вот, пришло время для твоего знакомства с английским вариантом американского фастфуда. Кое-как сварганенные томатные сандвичи, черствые булочки и старый добрый чай. Мы построили империю на такой еде. Она тебя сразу же взбодрит.