Нора поняла, что на самом деле не слушает; она сосредоточилась на кружившихся в ее сознании картинах: еще одна веревка, еще одно ножевое ранение, еще один мертвец всего в сотнях ярдах отсюда. Но у этого человека наручные часы. Эти две смерти не могли быть связаны; их разделяло по меньшей мере несколько столетий. Она сказала:
— Несколько дней назад здесь обнаружили тело…
— Да, и что?
— Ну, на вид его тоже удушили, и горло тоже было перерезано.
— Вы думаете, тут есть какая-нибудь связь?
— Вряд ли это возможно. Просто странное совпадение получается — двух человек убили одним и тем же способом, в одном и том же месте, но с разницей в сотни лет.
Доктор Фрайел подняла на нее глаза.
— Что вы делаете завтра, доктор Гейвин? Хочу пригласить вас на вскрытие. Как насчет девяти часов? — Нора еще не успела ответить, а патологоанатом уже повернулась к стоявшему над ними молодому полицейскому. — Вы не позовете мне детектива Уарда? Хочу сообщить ему, что считаю эту смерть насильственной. И эксперты могут начать работу, если готовы.
Нора заметила Уарда на дороге, где рядом с полицейскими машинами только что остановился микроавтобус с делегацией Национального музея. Детектив наклонился к окну автобуса, несомненно, объясняя ситуацию.
Повернувшись назад. Нора обнаружила, что за ней на краю канавы стоял Чарли Брейзил. Он, наверное, прошел через болото, но то, что никто не слышал его приближения, вряд ли было удивительно; четыре метра торфа поглощали звук, словно ковер. Он наклонился над срезом, пристально смотря на мертвеца, и на его лице смешивались отвращение и любопытство.
— Еще один, — сказал он. — А с ним что случилось?
— Мы еще не знаем. — Она увидела, как Чарли заметил кожаную веревку и часы. Он понял, что это тело было не таким старым, как то, которое он нашел. Нора заметила, что эти детали его заинтересовали и подействовали на него. Когда Нора снова заговорила, он чуть не вздрогнул.
— Урсула сказала, что это вы нашли предыдущее тело, — начала она, и Чарли кивнул. — Не расскажете, что произошло?
Брейзил отвел глаза и посмотрел на группу, направлявшуюся к срезу.
— Мне пора, — сказал он. — Мне сейчас не полагается быть здесь.
Затем он развернулся и зашагал прочь.
Поскольку приехали люди из Музея, пора было оставить полицейские дела и вернуться к изучению первого Лугнабронского болотного человека. Нора пошла поздороваться с Найаллом Доусоном, который размещал людей на дальнем срезе, но решила, что еще несколько минут они потерпят, и свернула к бараку, чтобы, наконец, сходить в туалет и перекусить. Взяв из машины пакет с ланчем, она вошла в вагончик и обнаружила, что археологов на сегодня отослали домой. В бараке было пусто, а пол был покрыт слоем из торфяных комьев толщиной в дюйм, словно здесь только что пронеслось стадо водяных буйволов. Надкусив зеленое яблоко, Нора заметила вспышку света на металле припаркованной машины снаружи и, выглянув, увидела занятых разговором Урсулу Даунз и Оуэна Кадогана. Мерный вой ветра проглатывал их голоса, так что они напоминали фигуры в пантомиме. Урсула привалилась к машине, лишь время от времени поднимая глаза; Кадоган перед ней мерил шагами землю, что-то, похоже, доказывая, но без видимого успеха. Неожиданно он остановился и поднес руку к горлу Урсулы. Сначала было непонятно, ласка это или угроза, но когда Урсула попыталась отодвинуться, Оуэн одним быстрым движением прижал ее к машине. Нора вскочила с места, чувствуя прилив адреналина. Все, что она могла придумать, — это стукнуть по стеклу кулаком. Кадоган поднял на звук голову и, когда увидел, что кто-то стоит в бараке, опустил руку и медленно отступил. Нора услышала скрежет, с которым он развернул машину и уехал.