— Очень красивое серебро, — проговорила она. — У вас его много?
— О да. Наверное, где-то упрятана целая куча. У моей матери хранится его много.
Люси почувствовала, как у нее невольно приподнялись брови.
— У вашей матери! Значит, у вас есть мать? — воскликнула она.
Пол откинулся к спинке дивана, глаза у него сделались совершенно невинными, он с удовольствием смотрел на нее.
— О да, мать у меня есть. И когда-нибудь, я надеюсь, вы с ней познакомитесь.
После чая Пол показал Люси дом, и она решила про себя, что дом этот — само совершенство. Кухня, где миссис Майлс мыла чайную посуду, напоминала образцовую кухню с рекламной картинки, и, казалось, здесь было все, что призвано облегчать труд.
В столовой, по мнению Люси, не было ничего лишнего, как и положено, особенно если это небольшая, предназначенная для близких друзей комната. В ней стоял овальный обеденный стол, стулья, обитые жемчужно-серой гобеленовой тканью, прелестная мебель красного дерева; на окнах ветер раздувал атласные, на камчатной подкладке занавеси, тоже жемчужно-серые, а на широком подоконнике лежали удобные, того же цвета подушки. Буфет гармонировал с обеденным столом, в углу стояла горка, сама по себе украшавшая комнату, а в ней — та самая коллекция стекла, о которой Пол говорил в машине.
Люси было бы страшно прикоснуться к прелестным хрустальным вещицам, но при виде больших чаш и кубков в кончиках пальцев забегали мурашки, так ей хотелось до них дотронуться. Она никогда не видела такого хрусталя, переливающегося разными цветами: то пылающе-красным, то изумрудно-зеленым, а стройные ножки бокалов для шампанского были такие тонкие, что, казалось, дотронься до них — и они разлетятся вдребезги.
Когда-то она не обратила внимание на слова Августины, а сейчас вспомнила, как та рассказывала о бокалах, разбивавшихся при одном прикосновении.
Верхний этаж занимали четыре прекрасно обставленные спальни. Одна из них, которую занимал Пол, когда оставался на ночь в коттедже, была самой непритязательной, даже, как показалось Люси, почти аскетичной, с белыми стенами и пунцовым покрывалом на кровати.
А ванные — их было две — поражали фантастической роскошью.
— Как, наверно, чудесно жить в таком доме! — не отдавая себе отчета в том, что говорит, воскликнула Люси, когда они стали спускаться. — Здесь все так красиво!
— Вы так думаете? — Пол поднял на нее серьезный взгляд — Люси стояла на две ступеньки выше.
— О да! — ответила Люси и, сразу вспыхнув, отвела глаза. — Кто здесь все устраивал? Вы?
— В какой-то степени ответственность за это несу и я.