Быть может, не дожидаясь Амброса, ей следует рассказать о своих подозрениях полиции, сообщить о сожжении капора и о мокрых волосах Блейна. А также о странных прогулках Амалии у озера.
Но Сара твердо знала: она этого не сделает. И не потому, что предпочитала подождать, когда вернется Амброс и поможет сложить разрозненные куски подозрений в стройную картину окончательной уверенности, а потому, что Блейн спросил своим твердым сердитым голосом, не ходила ли она на встречу с любовником. И она с возмущением отрицала, будто у нее в самом деле не было возлюбленного. Даже Амброса.
Утешало лишь одно — Тайтус ничего не знал о происходящих в доме бурных событиях. От него тщательно все скрывали, хотя он чувствовал царившую гнетущую атмосферу и особенно непривычную сдержанность явно притихшей леди Мальвины.
— Бабушка, вы не собираетесь сегодня со мной играть?
— Нет, Тайтус. Я немного устала, вероятно, старею.
— Вчера слишком много танцевали?
— Да, мой милый. — Леди Мальвина схватила мальчика и тесно прижала его к себе, чтобы скрыть слезы, катившиеся по ее морщинистым щекам. — Мы все слишком много танцевали.
— Бедная бабушка. Можно мне сесть вам на колени и что-нибудь рассказать?
Леди Мальвина взглянула на Сару.
— Он так похож на моего собственного сына и то же время…
— О чем вы, леди Мальвина?
— Блейн никогда не был таким ласковым, внимательным и нежным. Мисс Милдмей, я обожаю этого ребенка.
Сара не знала, как ответить на невысказанную мольбу в глазах старой женщины: «Не допусти, чтобы все это исчезло! Не позволяй никому утверждать, что это не мой внук!»
— Бабушка, вы держите меня слишком сильно!
Леди Мальвина уткнулась лицом в темные волосы мальчика.
— Я снова старый медведь, старый гризли. Но ты уже не боишься медведей, мой милый?
Тайтус доверчиво прижался к ней.
— Нет, если медведь — это вы, бабушка. Я люблю вас.
Но ночью Тайтуса опять мучили кошмары. Кто-то бродит по его комнате, говорил он, и задувает свечу. И действительно, когда Сара вошла в детскую, свеча не горела. Но фитиль мог просто утонуть в расплавленном воске.
— Это Сэмми, — заявил Тайтус спросонья.
У Сары замерло сердце.
— Кто такой Сэмми?
— Я не знаю. Слышал однажды ночью, как кто-то сказал: «Сэмми». Возможно, снова мышь, мисс Милдмей?
— Ни мыши, ни Сэмми не существует, — проговорила строго Сара.
Она держала дрожащего ребенка на руках, и ей показалось, что где-то в доме хлопнула дверь. Но мог и ветер стукнуть ставней. Было томительно и жутко. Саре почудилось, что это миссис Стоун оставив там наверху свое шитье, бродит по дому.