Возможно, пройдет целый месяц, пока он узнает эту новость, а английские послы убывают, если не считать этот день, который уже прошел, ровно через неделю.
Значит, придется действовать на свой страх и риск…
А тут вечером ко мне на подворье заявился Игнашка. Прибыл наконец-то. Удалось ему и кое-что накопать, особенно благодаря тому обстоятельству, что некоторые из ратных холопов, бывших во время неудавшегося мятежа в Москве, ныне находились кто в Климянтино, кто в Домнино, куда он снова заглянул, возвращаясь из Галича.
Он пытался мне выложить все сразу, но времени не было, и потому я прервал его, поинтересовавшись, не забыл ли он про свои «руки».
Поначалу Князь не понял, но потом сообразил и, ухмыляясь, заявил, что «ежели занадобится, так за ним не застоится».
– Вот и славно, – кивнул я. – А острог со мной брать не забоишься?
Игнашка поначалу решил, что я шучу, но после того, как я растолковал ему ситуацию, вник, нахмурился и заметил, что тут на всякий случай надобен помощник, но пусть у Феликса Константиныча голова о том не болит, потому как на такое лихое дело охочих подберется только свистни.
Правда, когда я пояснил, о каком именно остроге идет речь, Игнашка немного поскучнел. Оказывается, там его знакомцев нетути ни единого, так что идея попутно с моим свершить «доброе» дельце и для «сурьезного народца», увы, отпадала.
Однако спустя пару минут вновь оживился – дело-то все равно получалось лихое, и слава о нем, как ни крути, пойдет по всей Москве.
Словом, здесь был полный порядок.
Я, разумеется, немного подстраховал свою челядь из числа набранных на службу мною лично. Ближе к вечеру они в полном составе, кроме конюха Ахмедки – этого я взял с собой, чтоб было кому караулить сменных лошадей на выезде из Москвы, – должны были переехать в Малую Бронную слободу.
Выждать там им предстояло, по моим расчетам, с недельку-другую, не больше, да и то на всякий случай, а уж потом можно вернуться обратно. Разумеется, после предварительного выяснения обстановки.
Потому Кострому, как он ни просился, я с собой не взял – должен же хоть кто-то из мужиков остаться на охране.
Да и потом, когда Марья Петровна на месячишко-другой отправится в запланированное мною путешествие в Ольховку – вотчинную грамоту я на нее получил, – надо же кому-то сопровождать ее в пути.
А съездить туда было необходимо.
Во-первых, проследить, насколько исправно Ваньша возвратил по осени половину моего долга.
Если нет или передал гораздо меньше, то добиться полного возврата, согласно нашему с ним предварительному уговору, но уже с процентами в размере четвертой части зажуленного. А на будущее же пообещать, что если следующей осенью все повторится вновь, то процент вырастет вдвое.