– Да-а-а? – с разочарованием протянула я.
– Ничего личного. Отойди, ты мне солнце закрываешь.
Весь путь домой я дулась, но на Иргу это не действовало – он спал все два дня. Я тоже спала, но меньше, чтобы иметь возможность подуться. Отто пребывал в превосходном расположении духа. Перед отъездом он извинился перед столичными студентами за свое поведение, признав, что «вы в общем-то неплохие ребята, но ваша Академия все равно ущемляет права...». Я же попрощалась с практиками очень тепло.
...Я валялась на кровати. Через пару дней, когда поставят зачет по практике, можно будет ехать домой к родителям. А можно и не ехать, а гулять целыми днями, не отвлекаясь на учебу. Спина зажила, лето радовало превосходной погодой.
– Ты идешь со мной? – В мою комнату ввалился лучший друг.
– Мне лениво.
– Да ты даже не знаешь куда.
– Мне все равно лениво.
– Иргу городской голова награждает.
– Видеть его физиономию не могу,– оживилась я.
– Да кому голова нравится? Но Иргу поздравить надо!
– Я про Иргу говорила. Он...
Отто не слушал:
– Его награждают за рекорд скорости на расстоянии Чистяково – Форбиттеновские башни.
– Да ну?
– Это значит, дорогая, что как только он получил приказ, а точнее, не получил, а выбил его из начальства, то несся в башни, поставив рекорд скорости.
Я не отреагировала.
– Ты что, совсем ничего не понимаешь? – рассердился Отто.– Годами, нет, веками тянулось дело с инферном. Тебя не настораживает, что именно Ирга и именно тогда, когда мы там были, получил приказ на уничтожение?
– Ну...
– Не ну! Как только он узнал историю про инферна, сразу озаботился тем, как попасть в башни. А как только получил приказ, то постарался побыстрее добраться до объекта своего воздыхания.
– Инферна?
– Тебя! – рявкнул Отто.– Он так боялся, что ты попадешься инферну в лапы, что даже домой за вещами не заезжал!
– А ловко он с ним управился.
– Ирга занимался проблемой уничтожения инферна с момента твоего выезда на практику,– ласково и медленно, как младенцу, повторил полугном.– А это значит...
– Хорошо, хорошо, не надо на меня давить. Я иду с тобой.
В студгородке царила тишина. Народ разъехался на практику и по домам. А те, кто остался, днем отсыпались от ночных гулянок.
– Почему он мне не сказал, что это ради меня? Почему он сказал, что это только по приказу сверху? «Ничего личного»,– вот как он сказал.
– А ты бы оценила? – Отто, жмурясь от удовольствия, ел абрикосы, усевая наш путь косточками.
Я покосилась на его большую сумку:
– Конечно, оценила. Так приятно, когда кто-то ради тебя что-то такое делает.
– Ты не поняла,– промямлил полугном с полным ртом. Сок потек по бороде, я дала ему платок и заметила: