— Аминь, — с улыбкой сказал Сэнсэй.
Но отец Иоанн не унимался.
— Ты, конечно, сильная духовная личность. Но, работая с этими сатанинскими бумагами, я тебе настоятельно советую, ночью окропить святой водой на все стороны света и говорить так: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа окроплением воды сия священная в бегство да претворится всё лукавое, бесовское действо. Аминь». Утром натощак пей святую воду, а также во всякой нужде, хотя бы и поел…
Сэнсэй посмотрел на отца Иоанна и вновь улыбнулся. А тот поучительно продолжал, делая ударение на своё любимое «о»:
— Выходя из дома, прежде чем переступить порог, произнеси слова: «Отрицаюсь тебе, сатана, гордыни твоей и служению тебе, и сочетаюсь Тебе, Христе, во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь». И огради себя крестным знамением. И никогда не выходи без этого изречения. Тогда не только встретившийся злой человек, но и сам диавол не в состоянии будет повредить тебе, видя тебя с этим оружием…
Сэнсэй закончил с «тайником» и облегчённо вздохнул.
— Так, по коням, — и иронически добавил: — Слава Богу, что мы на разных машинах.
— Ничего страшного, — с явным удовольствием в голосе отпарировал отец Иоанн. — Когда мы будем ехать в одной машине, я зачитаю для спасения души твоей Евангелия от Матфея, две главы Посланий, начиная от Деяний святых апостолов и заканчивая Откровением святого Иоанна Богослова и несколько псалмов из Псалтыри.
Сэнсэй усмехнулся:
— Спасибо, ты меня утешил.
Лесной дорогой они подъехали к загородному селу, где проживал Люка. Оставили свои машины недалеко от его дома, благо тот стоял на окраине возле леса.
Тёмная ночь постепенно превращалась в еле заметный рассвет. Предметы приобретали свои привычные очертания, но всё ещё сохраняли однотонную серость. Две тени мелькнули через огромный забор Люки. Во дворе они словно растворились, слившись с мрачными тёмными сараями и большим угрюмым домом.
Несмотря на брезжащий рассвет, в доме Люки горел свет. Да и от одного из сараев с приоткрытой дверцей тянулась узенькая полоска электрического света. Сэнсэй пошёл к сараю, а Вано остался возле дома, контролируя его выходы. Огромный сарай, словно малый спортивный зал, был пуст и представлял угнетающее зрелище. По его стенкам, словно на выставке, висели разные топоры, палаши, булавы, дубинки. Также имелись финские, кавказские, охотничьи ножи. В общем, целая коллекция клинкового, ударно-раздробляющего холодного оружия. В стороне к потолку были прикреплены цепями огромные крюки, на одном из которых висела обезглавленная тушка собаки со сдёрнутой кожей. Посредине сарая, словно зловещий трон, возвышался самодельный, зажатый в тисках, огромный нож. Рядом лежали инструменты для заточки. Очевидно, Люка решил изготовить новое оружие в виде перевёрнутой гильотины. На полу валялась спутанная толстая верёвка. В сарае стоял и огромный разделочный стол, на котором были разбросаны различные внутренности от коровы. А сама туша, очевидно ещё недавно живой коровы, лежала тут же на боку. Причём в ней, в районе сердца, находилась небольшая подушечка, точно кто-то спал внутри. Возле туши валялся испачканный кровью стакан. В воздухе стоял тёрпкий запах крови. «Да, — подумал Сэнсэй. — У Люки уже крыша окончательно поехала». Он незаметно выскользнул из сарая и пошёл к Вано.