Вдруг Митч резко оттолкнул ее. Его грудь вздымалась, ноздри раздувались.
— Если сможешь, забудь ту страсть, что нас объединяет. Я черт побери, не собираюсь.
С этими словами он направился в дом, оставив Карли наедине с ее неудовлетворенным желанием и сомнениями. Вдалеке раздался пронзительный свист, и ночное небо в последний раз раскрасили разноцветные огни праздничного фейерверка. Карли равнодушно смотрела на них. Ее мысли были заняты совсем другим.
Что произошло с ее обещанием держаться подальше от Митча Кинсейда? Желать мужчину, который был так жесток к ее сестре, было предательством по отношению к памяти Марлен.
Но если бы Митч был таким отвратительным типом, как его описывала Марлен, разве он сейчас не добился бы того, чего хотел?
Могла ее сестра преувеличить… или солгать?
Забыть о его поцелуях? Черта едва! Он ей не позволит.
В субботу утром Митч спустился вниз с намерением не отходить от Карли ни на минуту. Если она будет против его компании, он скажет, что хочет больше времени уделять ребенку. Карли и Рэтт были неразлучны.
Из кухни доносился звонкий смех Карли и детский визг. С тех пор как он попрощался с Трэвисом и Эшли, прошло уже три с половиной года. Сможет ли он когда-нибудь смириться с этой потерей? Он остановился в дверях.
Увидев его, мальчик улыбнулся и произнес с набитым ртом:
— Митт.
У Митча засосало под ложечкой. Должно быть, от голода. Войдя в кухню, он остановился за стулом, на котором сидела Карли.
— Привет, малыш. Карли. Миссис Дункан.
Он положил ладонь на плечо Карли. Она напряглась, но продолжила есть овсянку.
— Доброе утро, Митч.
— Доброе утро, сэр. Ваш завтрак сейчас будет готов.
— Спасибо. — Обогнув стол, он сел напротив Карли и, прежде чем она отвела взгляд, увидел в ее карих глазах блеск желания. Его пульс участился. — Хорошо спала?
Карли сглотнула.
— Да, спасибо.
— Лгунья, — произнес он шепотом, чтобы не услышала миссис Дункан. — В ответ Карли нахмурилась. Темные круги под глазами выдавали ее.
По крайней мере, не один он провел ночь без сна. Митч до сих пор корил себя за то, что вчера вечером едва не потерял над собой контроль и не овладел Карли. Это его встревожило. Раньше у него никогда не возникало таких проблем. В отличие от своего отца, он не привык переступать через других людей. Он овладеет Карли Корбин только тогда, когда она придет к нему по собственной воле.
— Я не слышал, чтобы Рэтт просыпался ночью, — произнес Митч, затем, немного помедлив, добавил: — Несмотря на салют.
Судя по румянцу, проступившему на ее щеках, она поняла его намек. Вчера у них был свой собственный салют. Подняв голову, Карли окинула удивленным взглядом его одежду.