— Нет, это совсем другое. Я не могу вернуть тебе твою дочь. Не могу стереть из твоей жизни двенадцать лет сомнений. Но я могу назвать тебе ее имя, показать ее улыбку, дать прослушать запись ее смеха. Я могу рассказать тебе историю ее жизни до сегодняшнего дня.
Карли никогда в жизни не падала в обморок, но сейчас была очень к этому близка. Перед глазами замелькали темные пятна. Попятившись назад, она глубоко вдохнула, но это не помогло.
Вся дрожа, она уставилась на конверт в руках Митча, отчаянно желая открыть его и впитать каждую подробность жизни ее дочери и в то же время боясь того, что ей может открыться.
Она убрала руки за спину.
Митч нахмурился.
— Я думал, ты обрадуешься.
Ее дыхание стало прерывистым.
— Я рада, но мне это не нужно. — Карли покачала головой. — Что, если я совершила ошибку? Что, если она несчастна? Как я смогу жить дальше, зная, что я испортила ей жизнь?
— Ты этого не сделала.
Карли уцепилась за эти слова словно утопающий за соломинку.
— Откуда ты знаешь? — осторожно спросила она.
— Я попросил Фрэнка Льюиса разыскать ее.
— Не думаю, что это законно.
Митч вздохнул.
— Возможно, нет, но все эти годы ты мучилась от неизвестности, и я решил тебя успокоить.
Такого щедрого подарка Карли еще не получала, но она не могла его принять. Приложив руку к груди, она погладила кулон, который носила не снимая.
— Ты все правильно сделала, Карли.
— Ты уверен? — На ее глаза навернулись слезы. Смахнув их, она уставилась на Митча, не позволяя себе смотреть на конверт, содержащий ответы па вопросы, мучившие ее все эти двенадцать лет.
— Уверен. — Он отвел ее к креслу у камина. — Сядь.
Чувствуя, что у нее вот-вот подкосятся колени, Карли подчинилась.
Открыв конверт, Митч достал оттуда листок бумаги с напечатанным текстом. Карли быстро отвернулась и закрыла глаза ладонью.
— Не надо. Я не стану связываться с ней и вмешиваться в ее жизнь. Это было бы жестоко по отношению к ней.
— Ты не смогла бы это сделать, даже если бы захотела. Я попросил Фрэнка удалить любую контактную информацию.
Она встретилась с ним взглядом.
— Скажи мне только одно. Она счастлива?
— Да. — Митч заглянул в конверт. — Ты хочешь увидеть ее фотографию?
— Да. Нет! — Карли отчаянно боролась с искушением. — Нет, лучше не видеть, чтобы не искать ее взглядом в толпе.
— Ты хочешь знать, как ее зовут?
Имя никому не повредит. Карли кивнула.
— Катерина, но все зовут ее Кэти.
— Кэти… — протянула она. Значит, ее малышку зовут Кэти. К горлу подступил комок, и она тяжело сглотнула.
— Твоя дочь не одинока, Карли. У нее есть любящие родители и младшая сестренка, которую тоже удочерили.