* * *
— Так и сказал: «Не испортит дружбы»? — изумленно переспросил Баданец.
Только что Юрист подробно изложил ему результаты своего расследования: Михайлюк — дутая фигура, обычный администратор от науки, таких называют «пустая голова, железная задница». Никаких крупных теоретических открытий за ним лично не числилось, все больше коллективные труды с подчиненными да статьи в соавторстве с аспирантами — для солидного ученого это чистое «западло». Идею переработки радона он украл у своего бывшего подчиненного, который сейчас проживает в Донецке.
— Так и сказал, — кивнул Юрист. — Да еще обещал накрыть хороший стол за то, что невольно вас разочаровал…
— Стол, говоришь… По-моему, он конченый идиот! «Разочаровал»!
Баданец на секунду представил, что Тучка каким-то образом узнает, как его доверенное лицо построило «перспективнейший» экономико-политический план республиканского масштаба на голом месте… Точнее, на личности ничтожного и жалкого мошенника от науки! В придачу разболтало планы государственной важности этому ничтожеству, да еще со ссылкой на поддержку Президента… У него похолодела спина.
— Какие наши дальнейшие действия, Виктор Богданович? — почтительно спросил Юрист.
Он стоял по стойке «смирно», как военный. Хотя в «Потоке» дисциплина была построже, чем в армии.
Баданец тряхнул головой, отгоняя накатившие кошмары.
— Возьми ребят, поезжай в Донецк и привези своего гения. Со всеми почестями. Но вначале заедешь в «Голубой воздух» и решишь вопрос с этим безмозглым идиотом.
Он помолчал и добавил:
— В новом корпусе фундамент под левое крыло заливают, туда его и уложи. Тем более я ему персональный номер обещал!
Юрист усмехнулся. Витька Боек всегда своеобразно выполнял обещания и отличался черным юмором.
* * *
Обед удался на славу. Повар выполнил заказ как всегда точно и искусно. Цыпленок «табака» был приготовлен по всем правилам: отбит, нашпигован чесноком и зажарен под гнетом. Степан Тарасович с удовольствием обгладывал хрустящие косточки и допивал залапанную жирными пальцами бутылку «Хеннеси».
Иногда ему казалось, что жуткой сцены в подвале вообще не было: приснилась всякая глупость, и сон ушел вслед за ночью.
Прислуга относилась к профессору с прежней предупредительностью, предугадывая каждое желание. Пиджак почистили, пришили рукав, отутюжили — вон висит, как новенький! Верунчик на ночь виртуозно сделала массаж и безупречно исполнила все остальное… Утром он гулял по территории, потом, закутавшись в плед, сидел на балконе, любовался озером и размышлял о превратностях судьбы.