Она показалась себе жалкой. Девочка вздохнула и повернулась к окну спиной, заметив, что Пенн тоже отошла в сторону.
Теперь она перебирала вещи на парте, каждую подвергая тщательному осмотру. Пресс-папье в виде статуи Свободы, привезенное отцом с конференции в Нью-Йоркском университете, фотография смешной и неудачной завивки ее мамы, когда та была примерно в возрасте Люс, диск ее тезки, Люсинды Уильяме, который на прощание подарила ей Келли еще до того, как девочка впервые услышала название «Меч и Крест».
— А где твои книги? — спросила она Пенн, пытаясь уклониться от путешествия в страну воспоминаний. — Ты сказала, что зайдешь позаниматься вместе.
К этому времени подруга уже принялась обшаривать шкаф. На глазах у Люс она быстро потеряла интерес к форменным черным свитерам и футболкам. Когда Пенн потянулась к выдвижным ящикам, Люс шагнула вперед, чтобы ей помешать.
— Ладно, сыщик, хватит, — заявила она. — Разве нам не стоит заняться исследованием фамильных деревьев?
Глаза Пенн сверкнули.
— Если уж говорить о сыскном деле — да, есть исследование, которым нам стоит заняться. Но не тем, о котором ты думаешь.
Люс непонимающе уставилась на нее.
— Э?
Пенн положила руку ей на плечо.
— Смотри. Если ты действительно хочешь что-то узнать о Дэниеле Григори…
— Тсс! — зашипела Люс, кинувшись закрывать дверь.
Она высунула голову в коридор и осмотрелась. Горизонт выглядел чистым, но это еще ничего не значило. Люди в этой школе имели подозрительную привычку появляться ниоткуда. Особенно Кэм. А Люс умерла бы на месте, если бы он — да кто угодно — выяснил, насколько она без ума от Дэниела. Или теперь уже кто угодно, кроме Пенн.
Наконец Люс заперла дверь и повернулась обратно к подруге. Пенн с довольным видом сидела по-турецки на краю постели.
Люс сцепила руки за спиной и поковыряла пальцем ноги полукруглый красный коврик.
— А с чего ты решила, будто я хочу что-то о нем узнать?
— Ой, не морочь мне голову, — засмеялась Пенн. — «А» — совершенно очевидно, что ты все время пялишься на Дэниела Григори.
— Тсс! — повторила Люс.
— «Б», — продолжала Пенн, не понижая голоса, — я видела, как ты целое занятие выслеживала его в Сети. Можешь подать на меня в суд — но ты вела себя до крайности бесстыдно. И «В» — не впадай в паранойю. Думаешь, я трепло?
Пенн и впрямь говорила дело.
— Я всего лишь имею в виду, — заключила она, — если гипотетически допустить, что ты хотела бы узнать побольше о некой безымянной особе, ты предположительно могла бы обратиться по подходящему адресу. За помощью, понимаешь?
Она пожала одним плечом.