Тренер Дианте и Альбатросс несли дежурство, установив на краю газона два пластмассовых складных стула и обвислый зонт. Если бы они не стряхивали на траву пепел с сигарет, казалось бы, что они дремлют. Издали было заметно, насколько скучно им, подолгу службы лишенным свободы в той же степени, что и те, за кем они наблюдают.
Снаружи отпивалась куча народу, но Люс, ни на шаг не отстающая от Пенн, с радостью убедилась, что около главного вестибюля никого нет. До сих пор никто ни слова не сказал ей о вторжении на запретную территорию или даже о том, какие территории считаются запретными, но она не сомневалась, что Рэнди подыщет ей соответствующее наказание.
— А как насчет камер? — спросила Люс, вспомнив про вездесущее видеонаблюдение.
— По пути к тебе я вставила в парочку из них дохлые батарейки, — пояснила Пенн таким беспечным тоном, каким можно было бы сказать: «Я заправил машину бензином».
Девочка торопливо осмотрелась, прежде чем провести подругу к черному входу в главное здание и оттуда — вниз по трем крутым ступенькам к оливкового цвета двери.
— Этот подвал тоже остался со времен Гражданской войны? — спросила Люс.
Дверь выглядела так, словно вела в тюрьму для военнопленных.
Пенн шумно, напоказ втянула носом сырой воздух.
— Разве эта гнилостная вонь не отвечает на твой вопрос? Тут еще сохранилась довоенная плесень. — Она усмехнулась подруге. — Большинство учащихся дорого дало бы за возможность вдыхать столь исторический воздух.
Люс пыталась не дышать носом, пока Пенн доставала связку ключей, достойную места в скобяной лавке.
— Насколько проще была бы моя жизнь, если бы они додумались сделать отмычку, — пробормотала она, перебрав связку в пальцах и наконец, остановившись на тонком серебристом ключике.
Когда он провернулся в замке, Люс неожиданно пробрала дрожь возбуждения. Пенн права — это куда интереснее, чем рисовать фамильное древо.
Они немного прошли по теплому сырому коридору, потолок которого лишь на несколько дюймов возвышался над их головами. Спертый воздух смердел так, словно поблизости что-то сдохло. Люс едва ли не радовалась, что в помещении слишком темно, чтобы ясно различать пол. Стоило ей почувствовать страх перед замкнутым пространством, как Пенн достала новый ключ, открывший маленькую, но куда более современную дверцу. Пригнувшись, они нырнули внутрь, где уже смогли выпрямиться во весь рост.
В архиве попахивало плесенью, но воздух был прохладным и сухим. Внутри стояла непроглядная темнота, только тусклым красноватым светом мерцала у них над головами табличка «выход».