— Очень, — кивнула Люс, хотя кратким его было назвать трудно. — Мы пришли сюда еще кое-что почитать перед экзаменом.
— Точно, — поддержала ее Пенн. — Вы нас вдохновили.
— Как чудесно! — воскликнула мисс София, принимаясь шелестеть бумагами. — У меня тут где-то был список дополнительного чтения. Я с радостью сделаю вам копию.
— Великолепно, — солгала Пенн, украдкой подталкивая Люс к стеллажам. — Мы непременно дадим вам знать, если он нам понадобится!
В библиотеке царила тишина. Девочки посматривали на библиотечные шифры, переходя от полки к полке в сторону книг по религии. Энергосберегающие лампочки, снабженные детекторами движения, должны, были включаться, когда они пересекали очередной проход, но работала лишь половина из них. Пенн все еще держала ее за руку, и Люс осознала, что и сама не хочет, чтобы ее отпускали.
Они подошли к обычно людному читальному залу, где горела лишь одна настольная лампа. Остальные ребята, должно быть, собрались на вечеринку у Гэбби. Все, кроме Тодда. Он сидел, забросив ноги на соседний стул, и читал мировой атлас размером с кофейный столик. Когда девочки прошли мимо, он поднял на них тусклый взгляд, который с равным успехом мог выражать и крайнее одиночество, и раздражение из-за того, что его побеспокоили.
— Поздненько вы, — ровным голосом заметил он.
— А сам-то, — парировала Пенн и показала язык.
Когда их с Тоддом стало разделять несколько стеллажей, Люс обернулась к ней, удивленно выгнув бровь.
— Что это было?
— Что? — обиделась Пенн. — Он со мной заигрывает.
Она скрестила руки на груди и сдула с глаз каштановый локон.
— Как же.
— Ты что, в четвертом классе? — поддразнила Люс.
Пенн так грозно ткнула в подругу указательным пальцем, что та подпрыгнула бы, если б отчаянно не расхихикалась.
— Ты знаешь кого-то еще, кто полезет с тобой копаться в семейной истории Дэниела Григори? Вот уж не думаю. Так что оставь меня в покое.
Они уже добрались до самого дальнего угла библиотеки, где все девятьсот девяносто девять книг были выстроены на одном стеллаже. Пенн присела на корточки и повела указательным пальцем по корешкам. Люс вздрогнула, как будто кто-то легонько коснулся ее шеи. Она оглянулась и увидела серый клок. Не черный, какими обычно бывали тени, но светлее и тоньше. Хотя и столь же непрошеный.
Широко распахнув глаза, девочка наблюдала, как тень вытягивается длинной извивающейся прядью в сторону головы Пенн. Она медленно опускалась, словно игла с заправленной в нее нитью, и Люс не хотелось даже думать, что может случиться, если серый туман дотронется до ее подруги. На днях в гимнастическом зале тени впервые коснулись ее самой — и она все еще чувствовала себя оскверненной, едва ли не грязной. Она понятия не имела, на что еще они способны.