Наркотик, которого она всегда будет хотеть. Пока она может вредить только себе, у нее нет причины остановиться. Он понял это прошлой ночью, сжимая свою плеть и стоя над безжизненным телом Ады. Он ведь чуть не ударил ее.
Фернан болтал с одной из юных канонис, красивой девушкой возраста Бланки. Она покраснела и опустила голову. Ее негромкий смех проносился над свежезасеянными полями как легкий ветерок.
– Фернан, я должен поговорить с тобой.
Канониса тут же убежала. Фернан смотрел ей в след, в его глазах была тоска, плечи напряжены.
– Я знаю, почему ты здесь, – сказал он.
Габриэлю это даже понравилось – Фернан не стал вести себя как трус.
– Зачем ты дал ей эту отраву?
–– Не могу сказать, – ответил Фернан, глядя на него с самообладанием дворянина, властно и прямо. Привычное фиглярство исчезло.
Габриэль прищурился.
– А что ты можешь сказать?
– Тебе никогда не позволят вступить в орден, а ей, если она останется здесь, не дадут излечиться. Ее жизнь в опасности.
– Кто ей угрожает?
Фернан посмотрел на него спокойно и надменно. Ироничная улыбка тронула его губы.
– Ты любишь ее. Габриэль не смог солгать.
– Да.
– Тогда освободи ее от этого места.
– А ты? Разве тебе не следует тоже уйти?
– У меня есть причины остаться, те же самые причины, которые запрещают мне рассказать все. – Он посмотрел на утреннее солнце и вздохнул, вдруг показавшись гораздо старше своих двадцати лет. – Ты пришел сюда, чтобы наказать меня, да?
– Да.
– Наказание за избиение брата-доминиканца суровое, и все же ты сделаешь это ради нее. Хотел бы я... ну, если бы я был... теперь уже не важно.
– Ты заслужил.
– Да, заслужил. И, ради нас обоих, сделай это.
Он вдруг все осознал. Кто бы ни заставил Фернана дать Аде мак, он наверняка ожидал, что Габриэль отомстит. Поступив иначе, можно найти доказательство, которое Фернан подтвердит.
«Они ждут, что я поступлю как животное».
И он уже был готов. Ради Ады.
– Кто бы это ни был – он хорошо знает нас, – тихо произнес Габриэль.
– А почему бы и нет? – Он, похоже, заставил себя пожать плечами. – Мы, идиоты, исповедуемся ему. С тем же успехом можно продиктовать список наших ошибок и способов, как лучше манипулировать нами.
Пачеко.
На его языке появился медный привкус. Фернан кивнул. Его голубые глаза с пугающей ясностью следили за Габриэлем.
– Ну а теперь, ты из тех людей, кто может убедительно избить другого без провокации?
Образ Ады, распростертой на полу ее спальни, встал перед его глазами.
– Нет, Фернан. Вопрос в том, тот ли ты человек, который может выдержать такое избиение?
Стук каблуков Ады по каменным плитам вторил тревожному биению ее сердца. Она ходила взад-вперед по коридору перед кельей Габриэля. Вечерние тени проникли в сухую тишину западного крыла. Она провела беспокойный день в своей комнате. Все ее тело болело, как будто избитое изнутри, а она боролась за то, чтобы снова взять контроль над своей жизнью. Только на одно-единственное мгновение.