— Ложись.
Эвелинда подчинилась приказу и легла на кровать, но, похоже, оказалась совершенно не в состоянии оторвать взгляд от мощного мужского торса, располагавшегося у нее перед глазами. Ей было на что посмотреть. Ширина его плеч потрясала воображение.
Каллен прервал ее увлекательное занятие, наклонившись и продолжив работу. На его руках оставалось достаточно бальзама, и он сконцентрировал внимание на самом большом синяке, расплывшемся на боку и под грудью. При первом прикосновении Эвелинда испуганно поморщилась, но скоро бальзам подействовал, и боль почти прошла. Его руки круговыми движениями массировали место ушиба, и круги постепенно становились все шире и шире, но она не замечала этого… пока его пальцы не провели по ее груди.
Эвелинда напряглась и настороженно посмотрела на Каллена. Честное слово, сначала она подумала, что это простая случайность. Ничто в выражении его лица не свидетельствовало об обратном. Однако случайность повторилась, только во второй раз пальцы провели по груди выше и настойчивее.
Совершая третий заход, Каллен внезапно поднял глаза, поймал ее взгляд и не отпускал его, скользя ладонями все выше и выше и остановившись в рискованной близости от ее соска. В тот момент, когда у Эвелинды перехватило дыхание, он убрал руки и отвернулся, чтобы вновь зачерпнуть бальзам и разогреть его. Эвелинда внимательно наблюдала за мужем, переводя взгляд с его лица на руки и обратно. Она как раз сосредоточилась на лице, и тут он, решив, что бальзам уже достаточно теплый, решительно убрал лежавшую на его пути руку Эвелинды и накрыл обеими ладонями ее грудь.
Эвелинда судорожно вздохнула и вздрогнула всем телом. Под волшебным воздействием его пальцев ее глаза закрылись, а сердце забилось чаще, готовое вырваться из груди. Странная смесь восторга и испуга охватила ее. Он прикасался к ней раньше, но тогда она не чувствовала себя такой уязвимой и… обнаженной. Сейчас он не сводил с нее жадного взгляда полуприкрытых глаз, и это усиливало ее смятение.
Ей хотелось попросить его остановиться. Ей хотелось умолять его не останавливаться. И ей очень хотелось, чтобы он поцеловал ее. Но он прикасался к ней лишь руками, и они — то усиливая давление, то ослабляя его — мяли, сжимали, гладили ее тело вновь и вновь. Она не могла этого больше вынести и уже решилась сама просить его о поцелуе, однако ему вдруг понадобилась дополнительная порция бальзама.
Пока он грел его в ладонях, Эвелинде пришлось изо всех сил стиснуть губы, чтобы не произнести ни слова, и сжать пальцы в кулаки, чтобы не дотронуться до него. Он повернулся и наклонился над ней. На этот раз верхняя часть тела Эвелинды была им полностью проигнорирована, все внимание сосредоточилось на ее ногах. Он разминал и поглаживал пальцы, ступни, щиколотки, икры, колени…