Завернув за ближайший поворот, остановилась, что бы хоть чуточку привести себя в состояние приближенное к равновесию, а заодно обдумать и переварить увиденное и услышанное.
Итак, Валя Частик- отпетая негодяйка, оторва чистой воды. Но винить её в этом я не имею права и не хочу, зная в какой клоаке её угораздило влачить своё существование. Это раз.
Вполне возможно, она и дочь Частика, но сей факт, увы, не доказуем. Два.
И если верить её словам, брошенным в порыве крайнего раздражения, она не вступала в интимную связь с известным авторитетом, что тоже, по сути, невозможно доказать наверняка. Это три.
Ну, а четыре- деньги, как известно, не пахнут….
Что же выиграла от этого спектакля я? Да ничего! Статью придется писать по — любому, причем в прежнем ракурсе, выдвигая несуществующий инцест как основной мотив убийства.
" Маргарита Михайловна, Маргоша, ты грязный борзописец!"
Это определение выплыло на поверхность само собой, когда я в который раз перечитывала свою писанину, живописующую инцест красавицы-дочери с грязным чудовищем — папочкой. Экран монитора как бы в подтверждение чуть заметно мигнул, явно издеваясь над незадачливой журналисткой.
Я сочиняла свой отвратительный опус всего один день, но прошло ещё два, а я отнекивалась, уверяя Андрея, что до сих пор работаю, каждый раз обещая закончить как можно быстрее.
— Теряешь профессиональные навыки. — смеялся он натянуто.
— Нет, Андрей, душу…
Его лицо становилось серьезным:
— Юра… — этого имени было достаточно, но он продолжил. — Он потерял жизнь. И где сейчас его душа?
— А разве жизнь и душа не одно и тоже?
— Как знать? — ответил он и тут же ретировался, с тихим вздохом прикрывая за собою дверь.
Я отвернулась к окну… Депрессия и безнадежность от невозможности быть собой всё туже сдавливала грудь, заставляя сердце стучать протестующее часто.
И всё же, хочешь, не хочешь, а со дня на день статью придется сдать в печать.
Неизбежность этого факта доводила меня до белого каления. Я была готова с досады заехать клавиатурой по экрану монитора.
— Сейчас спущусь. Ждите внизу. — донесся из приоткрытой двери голос Андрея. Я насторожилась, потом резко вскочила со своего стула и выглянула- тот торопливо шел к выходу, на ходу засовывая мобольник в нагрудный карман. Андрею звонили по сотовому. Вывод: разговор приватный…
Я огляделась- он второпях оставил приоткрытой дверь своего кабинета, а за ней…. За ней призывно светился не выключенный монитор компьютера.
Срочный звонок… Мысли четко определили ход моих дальнейших действий.
Я взглянула на дверь кабинета, за которой сидела Таисия, наш корректор. Прикрыта плотно — это уже хорошо! Татьяна, знаю точно, с утра в типографии. Прямо-таки промысел Божий!