– Убиваютьь!!!!!! Айххаххху…
Стефан закашлял на земляном полу, с всхлипами втягивая в себя воздух. Подождав, пока он перетянет руку куском когда-то нарядной рубахи, человек с полумаской на лице участливо поинтересовался:
– Ну как, полегче стало?
– Тебе это с рук не сойдёт… Батюшка с самим полицмейстером знаком!
– Ты о себе думай, законник хренов. Жить-то хочешь?
– Ну, курва!!! Пожалеешь ещё, кровью умоешься…
Время поджимало, поэтому Александр пошёл по самому простому и короткому пути. После того как у купчика выпало два зуба и отвалилось правое ухо, он согласился, что написать подробный роман о своих и папиных грехах – стопроцентно стоящее дело. И даже любезно проконсультировал своего собеседника о финансовых возможностях Ягоцкого-старшего, как оказалось вполне способного оплатить свободу сынка: два счёта в разных банках на триста тысяч каждый, (заначка на "черный день"), плюс возможность быстро собрать полмиллиона ассигнациями у коллег под честное купеческое слово. Это за день-два, а если не торопясь и вдумчиво… А как трогательно изменился стиль общения!
– Поклянитесь, что не погубите меня!
– Не перебивай, а то синяков добавиться. Так вот: когда я уйду, наверху останется мой человек, следить за окрестностями. Ты вообще, знаешь, что такое "адская машинка"? Вот её он и подорвёт, как-только увидит кого подозрительного. Так что… орать и кричать о помощи я бы не советовал, да и не услышит никто. На входе в подвал припрятана и насторожена вторая такая машинка, так что вывести тебя отсюда смогу ТОЛЬКО я. Понял?
– Моя гибель тяжким грузом ляжет на вашу совесть!
– Как ты меня достал… Отцу послание накарябал? Отлично, теперь принимайся за мемуары, и учти: пока я их не получу, о выкупе разговора не будет.
– Но я хочу…
– Конечно, хочешь. Поведать мне о ВСЕХ своих делах, правдиво, со всеми подробностями и деталями, ничего не пропуская. Ты ведь не собираешься застрять здесь на месяц? Всё в твоих руках…
Напоследок словно невзначай "засветив" очень убедительным макетом взрывного устройства, Александр вытянул наружу лесенку, с лязгом закрыл люк и с облегчением снял и скомкал пропитавшуюся потом полумаску. Посидев для собственного спокойствия в доме ещё полчаса, но не услышав и малейшего звука снизу (собственно, орать действительно было бесполезно, подвал был оборудован на славу), устало поехал в город – до утра оставалось всего ничего, а забот было ещё немало…
Неизвестно, что подействовало на Кшиштофа сильнее: измятое письмо, написанное дрожащей рукой сына и с мелкими пятнами крови по краям, или аккуратно упакованное и перевязанное голубенькой ленточкой ухо (бантик просто на заглядение вышел) – но в полицию он обращаться не стал. Уже на второй день, ближе к вечеру, он выполнил первое условие: выставил в окнах своего дома всевозможные цветы и растения, сигнализируя тем самым о своём полном согласии на выставленные требования. Они были предельно просты: пятьсот тысяч в обмен на жизнь единственного сына, если будет замечена полиция – сумма удваивается. И всё бы было хорошо, вот только у похитителя внезапно образовалась куча неотложных дел…