— Я стала рабой своего спящего разума, — сказала она. — Пленницей собственных сновидений.
— А теперь?
— Настало время повернуть в мой проснувшийся разум и в то, что я вижу и слышу. — Зоя протянула руку и кончиками пальцев прикоснулась к его векам, прямому тонкому носу, теплой шее и сильным широким плечам. — Вот она, реальность… — прошептала она, потом взяла руку Франсуа, прижала ее к своей шее, а потом повела ниже — к груди, талии и бедрам.
При мысли о том, что они с Франсуа снова лягут в постель, ее лицо окрасил нежный румянец.
— Милая, — выдохнул он. — Пожалуйста! Сейчас! Немедленно!
Она притянула к себе его голову.
— Безупречная Зоя сейчас слишком помятая, липкая, потная и совершенно не годится для того, чтобы ее любил прекрасный Франсуа, — пошутила она.
Широкая улыбка озарила лицо Рожье. Он взял ее за руку, повел в ванную и вывернул краны.
Она сбросила туфли и стояла, не сводя с него глаз. Давая Франсуа полное право делать с ней все, что ему хочется.
— Иди сюда.
Он обнял ее, повернул к себе спиной и медленно расстегнул молнию. Когда платье ярким комочком упало к ее ногам, он обвил Зою руками, расстегнул лифчик и бросил его на пол.
Именно этого мгновения и ждала Зоя. Ощутив прикосновение его пальцев, она закрыла глаза и отдалась наслаждению. Долгие месяцы томления по Франсуа наконец дали свои плоды.
Над ванной клубился пар, окутывая их влажным туманом. Зоя повернулась, обхватила руками его шею и предложила глазам и губам Франсуа свою прекрасную грудь. Он, не торопясь, целовал ее соленые плечи. Потом его губы спустились к трогательным впадинкам над ключицами. А когда к нежным соскам прикоснулся язык, тихий стон вырвался из ее горла.
Он снял с Зои трусики, взял ее на руки и опустил в ванну. Когда Зоя потянулась к пуговицам на его рубашке, Франсуа начал ласкать ее мыльными руками. Скользкие пальцы гладили ее плечи, шею, груди. Они двигались медленно, а потом обрушили на ее голову, руки и бедра каскады воды из душа. Когда его пальцы наконец скользнули между бедер женщины и раздвинули ее плоть, Зоя выгнулась всем телом.
Франсуа медленно снял с себя одежду, вынул Зою из ванны и положил ее на коврик.
— Иди ко мне, — прошептала она, и его тугая плоть тут же вонзилась в сокровенную глубину ее женского естества.
Они медленно двигались, постепенно вовлекая друг друга в неистовый танец любви, наслаждения и блаженства. А потом они лежали в постели, гладили друг друга и снова занимались любовью, пока не лишились сил и не уснули.
Утром они долго не размыкали объятий, не желая вставать, одеваться и делать то, что могло бы нарушить их вновь обретенную близость.