Зоя посмотрела на часы, побарабанила пальцами по колену, затем беспокойно встала, подошла к окну, выглянула наружу и снова села. Ее взгляд упал на зеленую папку, лежавшую в раскрытом чемоданчике поверх остальных бумаг. Неожиданно для себя она протянула руку и захлопнула крышку, словно от этого папка могла исчезнуть.
Сегодня утром она не собиралась думать о содержимом зеленой папки. Точнее говоря, не хотела думать о нем, пока не покажет ее тому единственному человеку, который имеет на это право.
Две рукописных странички — вот и все, что там было. Всего несколько строчек, излагавших ее сон, который таился в сознании как червяк в яблоке. Зое пришло в голову, что, если этот странный эпизод записать черным по белому, он прояснится и, возможно, лишится силы.
Но не тут-то было.
Хлопнула дверь актового зала. Раздался гул голосов и топот юных ног. Через секунду в кабинет ворвался мальчик лет пяти.
Штефан Кушек был чехом. Несколько месяцев назад он приехал в Лондон с дедушкой и бабушкой. Какие события вызвали этот странный приезд, никто в школе толком не знал. Зоя догадывалась, что вопрос о праве Штефана остаться в Британии решается в высших судебных инстанциях.
Штефан едва говорил по-английски. Казалось, разлука с родителями и страной его нисколько не трогала. Он напоминал щенка терьера: жизнерадостного, любопытного, драчливого и непослушного.
Мальчик подбежал к креслу с куклами, жадно схватил одну и начал крутить ей голову.
— Смотри направо, смотри налево, смотри направо, смотри налево! — все громче и громче распевал он.
Зоя улыбнулась и мягко взяла его за руку.
— Штефан, когда нужно смотреть направо, а когда налево?
Он посмотрел на нее и выпятил губы.
— Переходить дорогу, — сказал он, с трудом вспоминая, как это будет по-английски.
— Правильно! Всегда смотри перед тем, как переходить. — Зоя шутливо потянула куклу за ногу. — Она тебе нравится?
Штефан бодро кивнул. Учительница подняла брови. Надо раззадорить его вопросами, заставить говорить.
— Да. Мне… нравится… кукла, — сказал он, морщась от усилий.
У Зои был свой способ убеждения. Другим учителям Штефан сопротивлялся намного дольше.
— Это мальчик. Его зовут Бенджамен, — сказала Зоя. — Очень длинное имя, правда?
Она хитро улыбнулась, блеснула глазами и отвернулась, словно не веря в способность ребенка запомнить такое длинное и сложное слово.
— Бен-йа-ме-ен! — негодующе произнес Штефан, нахмурился, не совсем довольный собой, и ткнул Зою в плечо. — Бен-джу-мен.
Зоя круто обернулась и широко раскрыла глаза.
— Хорошо! Хорошо! Великолепно!