— Вей-лико-лепно, — неуверенно повторил Штефан. — Умный мальчик! Да? Умный мальчик, умный мальчик! — пронзительно завопил он.
Зоя положила руку на его плечо:
— Очень умный мальчик.
В кабинет начали проскальзывать другие дети. Они смущенно улыбались учительнице, предвкушая интересный урок.
Заметив, что Леонора Рожье выглядит непривычно напряженной и бледной, Зоя ощутила укол тревоги.
Она выстроила детей полукругом и, по очереди беря кукол с кресла, стала представлять их очарованной публике. Дети неуверенно повторяли имена кукол, Зоя подбадривала их, и ученики постепенно становились смелее.
Группа внимательно слушала Зою и следила за каждым ее движением. Ее канареечно-желтые блузка и юбка, ярко-зеленые туфли и раскачивающиеся золотые серьги приковывали к себе взгляд.
Дети любили Зою. Любили ее порывистость и яркость. Любили ее улыбку, шутки, то, что она никогда не кричит и не выходит из себя. На ее уроках никто не грубил и не капризничал. На это просто не оставалось времени, потому что они были постоянно заняты разговором и размышлениями. Зоя держала их в кулаке.
В конце урока дети положили кукол на кресло и стали собирать свои учебники и карандаши. Они уходили, счастливые и довольные, сжимая маленькие голубые блокноты со словами, написанными пурпурными чернилами.
Но Леонора и Штефан не торопились.
Зоя поманила к себе Леонору.
— Что, маленькая? — спросила она, нежно касаясь хрупкого плечика девочки. — Что случилось?
Она была очень обеспокоена: за время урока Леонора не записала ни единого слова и говорила лишь тогда, когда ее заставляли.
Леонора смотрела на нее снизу вверх и молчала. Зоя чувствовала, что девочка замкнулась, ушла в свой внутренний мир, но решила не торопить ее. Только подбадривающе сжала ее плечико. Тем временем Штефан беспокойно крутился у двери и обшаривал глазами комнату.
Внезапно Леонора тяжело вздохнула, обвила талию Зои руками, уткнулась лицом в живот и горько заплакала. Молодая женщина погладила ее по голове.
Видя, что учительница занята, Штефан решил воспользоваться моментом. Он быстро протянул руку и схватил куклу, которая привлекла его внимание.
Зоя, привыкшая к детским фокусам, поймала мальчика за полу рубашки и не дала спастись бегством. Мальчик тут же рухнул на пол, сжался и прикрыл руками голову, ожидая сурового наказания.
Зоя отпустила Леонору и наклонилась к ребенку.
— Штефан, — мягко сказала она, — я не причиню тебе вреда. Все хорошо.
Но едва она попыталась отвести его руки, мальчик вскинулся, как загнанное в угол животное, и испустил душераздирающий вопль, за которым последовали другие. Ошарашенная Леонора не могла отвести от него глаз. Она была обескуражена, но не испугана.