— В моем безрассудстве есть своя логика, — парировал кельт. — Я знаю, что сейчас здесь мало воинов. Большинство вождей с дружинами собрались вокруг Артура Пендрегона, чтобы ударить вместе с ним! Ха! Он такой же сын Утера Пендрегона, как и ты. В Утере, чернобородом безумце, было больше римской крови, чем британской, а кельтской — еще больше. А Артур светлый, похож на Эрика. Он чистокровный кельт, наверное, подарочек от одного из представителей диких племен Запада, которые так и не покорились Риму. Это Ланселот задурил ему голову и уговорил стать королем, иначе он бы до сих пор был диким захолустным вождем и нападал бы только на ближних соседей.
— Он так же коварен, как римляне?
— Артур? Ха! Каждый из твоих данов рядом с ним просто нежная няня-кормилица. Он стоит нас всех, эриконских разбойников!
— Хотел бы я с ним повстречаться, — сказал Вульфер и погладил лезвие топора. — А Ланселот?
— Галльско-римский ренегат, научившийся лихо резать глотки. Начитался Петрония и заделался большим специалистом по заговорам и придворным интригам. А Гонак не чистый кельт, как Артур, его предки — римляне. Ты бы умер со смеху, если бы видел, как он обхаживает Ланселота, но бьется он, как кровавый демон. Без этих двоих Артур стал бы лишь предводителем банды разбойников, сам же он не умеет ни читать, ни писать.
— Ну и что, — так и подскочил дан, — я тоже не умею… Смотри! Это храм!
Они дошли до поляны, на противоположном конце которой, в тени деревьев, виднелось невысокое здание с рядом колонн.
— Это не святилище бриттов, — уверенно заявил Вульфер. — Мне он кажется скорее местом собраний этой новой секты, которая называется христианами.
— Римско-британская помесь, — фыркнул Кормак. — Кельты чтут старых богов, как и мы. Клянусь их кровью, пока живут друиды, мы не отречемся от своей веры!
— А кто эти христиане?
— Говорят, они во время обрядов съедают своих детей.
— Ну да! Но ведь и про друидов говорят, что они жгут людей в деревянных клетках.
— Клевета, распущенная Цезарем, в которую верят только дураки, — возмутился Кормак. — Я не так уж их люблю, но никому не позволю оскорблять друидов в моем присутствии. Они мудры и опытны. А эти христиане говорят, что в ответ на удар нужно склониться с благодарностью.
— Что-что? — удивился дан. — Так это правда, что они все время кланяются, как рабы?
— Ага. Чтобы заплатить добром за зло и простить своего обидчика.
Гигант на минуту задумался, а потом заявил:
— Никакие это не принципы, а обыкновенная трусость. Все эти христиане — наверное, просто скопище идиотов. Кормак, если мы встретим хотя бы одного, покажи его мне. Я испытаю его веру, — он красноречиво потряс топором, после чего продолжал. — А вообще, все это опасно, потому что может распространиться среди людей, как зараза, и лишить воинов мужества. Эти христианские идеи нужно задавить, как молодую змею каблуком.