Вернулся запыхавшийся сантехник, он бегал на пятый этаж, откуда протекала вода.
– Никто не открывает.
– Может, спят? – предположил слесарь.
– Да ну, восьмой час уже…
– Значит, напились до отключки.
– Там кто-то должен быть, – тихим осипшим голосом произнес мальчик. Его только что переодели в сухую пижаму, высушили голову феном и напоили отваром валерьянки. – Раз есть вода, значит, кто-то там живет. Только он не хочет идти на контакт.
Слесарь посмотрел на него.
– Логично, – сказал он. – Значит, будем ломать дверь.
Перфоратор легко вошел в сердечник замка, осыпав пол металлической стружкой. Слесарь просунул в отверстие отвертку и выдвинул из пазов ригеля.
– Доброе утро! Подъем! – крикнул он, открывая дверь и входя в квартиру. Через порог на лестничную площадку выплеснулась вода. Слесарь невольно приподнялся на цыпочки, чтобы не замочить ботинки, но тут же вспомнил, что они и без того мокрые насквозь.
В прихожей был потоп. Потемневшая от воды ковровая дорожка собралась гармошкой, над ней плавал мусор и одинокая женская туфелька на высоком каблуке.
– Есть кто-нибудь дома? – снова крикнул слесарь.
Никто не отозвался.
– Во, смотри, – сантехник поднял с пола пластмассовую мыльницу, в которой лежал золотой кулон на цепочке.
– Ага, – отрывисто сказал слесарь и направился в ванную.
В ванной горел свет. Вода струей била из крана, ударяясь в колено женщины, которая лежала на дне ванны под розовой поверхностью, подобно огромной пластмассовой кукле. Кожа была неестественно белой и сморщенной, а глаза и рот женщины были открыты. Она была мертва.
– Мама родная… – пробормотал сантехник и тут же согнулся пополам, стравив завтрак себе на ноги.
Слесарь закрутил краны, вытер мокрые руки о комбинезон и достал из кармана телефон.
– Раз вода, говоришь, значит, кто-то живет… – произнес он, обращаясь неизвестно к кому. – Нет, брат! Значит, кто-то не живет…
Он набрал на трубке короткую комбинацию цифр и через секунду сказал уже другим тоном:
– Алло, это милиция? Тут женщина в ванне мертвая. Записывайте адрес…
* * *
– Кто прописан по адресу? – спросил Курбатов.
– Седых Вера Алексеевна, семьдесят девятого года рождения, – сказал дежурный.
Курбатов раскрыл записную книжку, торопливо перелистал ее и ткнул пальцем в одну из недавно заполненных страниц. Вера Седых… Есть.
– Я выезжаю.
Судмедэксперт и криминалист уже работали, когда он прибыл на место. Пол был застелен мокрыми изорванными газетами. Труп лежал в ванне, откуда успели спустить воду. Окоченевшие руки были приподняты над туловищем и разведены в стороны.
– Колотая рана у основания шеи, – сказал судмед, показывая красную дырочку над левой ключицей… – У кого-то из наших был труп с таким ранением…