– Какой?
Самойлов отвернулся и не отвечал.
– Сюда смотри! – холеный оскалил зубы. – Смотри и отвечай!
– А смысл? – сказал Самойлов. – Вышка мне не светит – мораторий. Меньше двадцати лет не дадут. Дадут больше – мне по фигу, все равно не доживу… Так чего ради мне клиента подставлять? Он человек серьезный, достанет где хочешь…
– А я тебя уже достал! Ты у меня вот где! – Холеный сунул под нос задержанному кулак. – Я тебя так держать буду, что дерьмо наружу полезет!
Он смотрел бешеными желтыми глазами, как дикий зверь, готовый растерзать свою добычу.
– Ты знаешь, кто такая Татьяна Лопатко?
– Да какая мне разница…
– Есть разница, гад. Есть!
Курбатов скрипнул зубами и отошел к двери.
– Татьяна Леонардовна была следователем прокуратуры. Наш друг и коллега, – сказал Денис.
Самойлов беззвучно выругался.
– Ну, значит, я попал… Двадцать лет точно не вытяну.
– Ты и полгода не вытянешь, – сказал Денис.
– Раз в пресс-хату посадите к молоткам, тогда конечно, – усмехнулся разбитыми губами Самойлов.
– Нет. Насчет моратория ты правильно сказал. Только учти – мораторий не распространяется на государственных преступников и изменников.
– Вы меня еще к педофилам запишите…
– Молчать! – заорал Курбатов. – Дебил! Солдатня неотесанная! Ты знаешь хоть, на кого работал?! На бандюка? На вора в законе? На нефтекачку?.. Хрен-с-два! Ты на ЦРУ работал, сучий сын! Родину продавал по три тыщи! Если даже от вышки отвертишься, тебя в камере порвут, как иуду!.. Какие там полгода! Ты и до суда не досидишь!
Самойлов перевел озадаченный взгляд на молодого следователя.
– Врете ведь, – сказал он неуверенно.
Денис покачал головой.
– ЦРУ нашим «Прибором» заинтересовалось. «Военка», ракетные комплексы. И ты им сильно помог, Александр Гаврилович.
– Брехня, – не соглашался Самойлов. – Это вы за бабу вашу отыграться хотите…
– Дурак ты. Когда ознакомишься с материалами дела, поймешь, что к чему. Но будет поздно. Лучше решай сейчас. Помогаешь нам взять своего клиента-агента и садишься «чистый». Или… Ни вам ни нам, называется.
Денис многозначительно развел руками.
Глава восемнадцатая
Сыворотка правды
Ровно в одиннадцать пришли Мотылины, прописанные в одном договоре как «Покупатель», а в другом – как «Продавец». Они были ключевой фигурой предстоящей сделки. На щеке Мотылина-мужа красовался свежий порез от бритвы.
– Добрый день! – радостно приветствовал их сухощавый агент. – Минута в минуту!
Агента звали Вадим Журбинский. Он мягко картавил и был похож на безобидного зверька, скорее всего травоядного. Его быстрые глазки ощупали лица клиентов, заприметили пластырь на щеке Мотылина. «Волнуется», – подумал Журбинский почти с сочувствием.