– А она что?
Коленька вздохнул.
– Сами видели.
– Видел, – подтвердил Денис. – И ее реакцию понять могу. Но вот чем вызвано странное поведение Рахманова – не понимаю. Здесь наверняка есть какие-то мотивы.
Он вопросительно посмотрел на собеседника.
– Конечно, есть, – небрежно бросил Коленька. – У Рахманова старший сын учится на этом факультете. И все мотивы… Только, знаешь что, – он посмотрел на Дениса. – Не говори никому, что я тебя ввел в курс дела. Лады?
* * *
На следующий день Таня Лопатко разъяренной фурией ворвалась в кабинет Дениса.
– Что это еще такое? Кто тебя просил лезть? – выпалила она, преодолев в два шага расстояние от двери до стола, за которым сидел Денис.
Лицо ее пошло красными пятнами и разве что не дымилось.
«А она симпатичная, Танька-то, – мелькнула непрошеная мыслишка».
– Погоди, – вслух сказал Денис. – В чем дело?
– Что тебе Вышинец болтал про меня? – кричала она. – Что он говорил, этот сукин сын?!
Денис наклонился и включил электрочайник. Тот самый, допотопный. «Тефаль» Вера пока не подарила.
– Сперва сядь и успокойся.
Таня Лопатко фыркнула и осталась стоять перед ним, сложив на груди руки. Потом сунула их в карманы жакета. Потом уперлась в край стола, нависнув над Денисом. Ее глаза метали молнии. Она ждала ответа.
Когда чайник закипел, Денис встал, выдернул шнур и достал с полки две чашки.
– Тебе кофе или чай?
– Ни то ни другое. Отвечай, Петровский.
Он налил себе чаю.
– Дай мне вводную, – сказал он. – Что случилось. Где, когда. Тогда отвечу.
– У меня был неприятный разговор с Рахмановым, – сказала Таня. – Он уверен, что я настучала на него Победенному. Из-за дела Слепого.
– Дело тебе вернули?
– Это не твоя забота. Я спрашиваю…
– Наверное, все-таки вернули, – сказал Денис. – Тебя это не устраивает? Ты можешь отказаться от него.
– Не тебе решать, что я могу и чего я не могу! Ты подставил меня не только перед Рахмановым, но и перед остальными! Что они будут думать обо мне?
– Наверное то же, что и обо мне, – пожал плечами Денис. – Рахманов об этом позаботится.
– Ты… Ты…
Таня была готова взорваться, как водородная бомба.
– Но ты можешь пойти к нему и сказать, что ты тут ни при чем, – продолжал Денис. – Что это я настучал Победенному. Что этот парень-слеподыр, конечно же, повесился сам. И декана ты беспокоить больше не будешь…
– Заткнись.
Она нацелилась на него указательным пальцем, словно собираясь выстрелить. «А сейчас держись, Петровский», – подумал Денис. Но тут Лопатко неожиданно разревелась в три ручья. Она стояла перед ним и ревела, потом сделала несколько неуверенных шагов в сторону двери.