В путевой зоне такого быть не может: там новичку сразу объясняют, кто есть кто, а петухи из-под шконок не вылазят... Только здесь все шиворот-навыворот – каждый сам за себя да против пожизненников. Когда шкет узнает, что Дулю зовут «Мисс Вселенная» и он первый среди «пернатых» особой зоны, будет поздно. С «петухами» общаться впадлу: «зашкваришься» и сам в «гребня» превратишься. Поел с ними вместе, окурок докурил, даже просто поручкался – и готово, стал таким же пидором, только непроткнутым... Да какая разница, «опущенный», он «опущенный» и есть, к тому же проткнуть – дело недолгое...
Но пока Дуля банкует, и корефаны его слушают: мою согнутую спину сверлят ненавидящие взгляды.
Видно, поворот головы вышел за пределы сектора «незаметности»: холодная дубинка деликатно упирается мне в скулу. Хороший мужик Блаватский – другой бы ударил или ткнул концом так, что синяк обеспечен...
– Пожизненно осужденные на прогулку доставлены! – докладывает вертухай с грубым голосом.
– Принимаю по-одному! – отвечает ему дежурный прогулочного дворика, тоже грубо, но вдобавок и сипло.
Клацают замки – основная дверь, решетчатая. Заходим внутрь, докладываем:
– Пожизненно осужденный Блинов на прогулку прибыл!
– Пожизненно осужденный Мигунов на прогулку прибыл!
Вторая дверь захлопывается. Через решетку с нас поочередно снимают наручники.
– Прогулка два часа, – говорит Блаватский. Захлопывается основная дверь.
У-уф... Теперь можно выпрямиться, размяться... Бетонный квадрат три на четыре с колючей «шубой» на стенах, наверху крупная проволочная решетка – не улетишь, если бы и умел.
– Вертолета ждешь, полкан? – перехватывает мой взгляд Блинов и лыбится, показывая плохие зубы. – Улететь хочешь? Отсюда только с биркой на ноге улетишь – в болото... Ты сильно стареешь, видно, уже скоро...
«Откуда он знает про мои сны, мразь?»
– Я тебя первым в болото отправлю!
Быстро иду вдоль периметра: движение – это жизнь... Мышцы стали дряблыми, силы уходят – годы свое берут, да проклятый бетонный каземат высасывает жизненную энергию, а пища... Можно ли двадцать пять лет продержаться на такой пище? Нет, нормальному человеку никак... А Блинов, животное, жрет и радуется...
Неужели трудно этим моим бывшим друзьям, цирульникам[6], прислать вертолет? Один-единственный – пилот и три человека... Я ведь для них много сделал! Зависли над двориком, в два пулемета подавили вышки, перекусили сетку, вытащили меня и пошли над лесом, чтобы пули вдогон не достали... А потом все выше, выше, выше... Сколько тут до границы? Там надо наоборот, снизиться, а над самой землей – раз! И в дамках!