- Я ваш новый начальник особого отдела капитан Зайцев, - сказал сержанту Виктор.
- Сержант Пащенко, водитель особого отдела, - отрапортовал тот.
- Ехать можем? - спросил Виктор.
- Так точно, товарищ капитан. - Ответил шофeр и кинулся закрывать капот.
Вскоре машина выехала из ворот, повернула налево и неторопливо покатилась на запад. Виктор прибыл к новому месту службы, к четвeртому за девять месяцев. Тот памятный вызов к наркому перевернул всю его жизнь. После эффектного ареста, с отрыванием орденов и петлиц, его три недели продержали в камере внутренней тюрьмы Лубянки. За это время он ознакомился с большим количеством различной документации, которую ему привозили из архивов и библиотек. Виктор старательно изучал историю мирового сионизма, пытаясь понять логику действий будущего противника. Читать приходилось всe. Отчeты царской контрразведки, донесения политической жандармерии, труды революционеров еврейского происхождения, и даже переписку Троцкого, неизвестно как сохранeнную в архиве НКВД. Пришлось ему ознакомиться и с протоколами съездов "сионских мудрецов". И хотя объявили их по всему миру фальшивками, производили они впечатление самого настоящего документа. Курировавший его подготовку майор на вопрос Виктора о подлинности этих протоколов ответил коротко - "фальшивок не держим".
К концу июня Виктор уже ясно представлял, откуда ему нужно начинать своe расследование и попросил доложить об этом Берии. Нарком выслушал его доводы и велел готовить нужные документы. Так Виктор оказался в том сонном белорусском городишке, в котором зацепил цепочку, протянувшуюся через половину страны. Берия был им доволен, не проходило и пары месяцев на новом месте, как Виктору удавалось выявить всех фигурантов своего расследования. После этого появлялись чистильщики и подметали всю резидентуру, не глядя на чины, звания и национальности. А тихий незаметный капитан, активно злоупотребляющий спиртным, вскоре переводился на другое место службы. И каждый раз с трудом избегал разжалования за то, что не справлялся со своими обязанностями. Все его непосредственные начальники, если не заводили на него дело, то активно старались избавиться от никчемного алкоголика, который каждый день заявлялся на службу с похмелья. Ну а после скандала в ресторане, который Виктор всегда устраивал под занавес своего расследования, его к облегчению начальства переводили куда-то в другое место.
Были конечно и накладки. Первый его руководитель воспринял разжалованного и сосланного из Москвы офицера как главного кандидата в жертвы. И немедленно завeл на него дело, надеясь и выполнить план по врагам народа в рядах НКВД, и сохранить своих людей. Но не тут то было. Все его потуги активно тормозились сверху, а затем непонятливому майору намекнули, что данного капитана лучше оставить в покое, чтобы самому не загреметь по полной программе. На всех остальных местах службы капитана Зайцева вместе с его прибытием распространялись слухи о высоком покровителе, и Виктора не трогали.