«Ваня – герой! Он за меня заступился!» – обрадовалась Олеся.
А Виталик тут же подскочил и сильно ударил Ивана в грудь.
– Как ты смеешь! – это уже накинулись с двух сторон на Виталика Ташка с Верой.
Упала какая-то мебель, что-то разбилось. Куда-то делась Вера. Олесю попытался кто-то схватить, но она очень ловко отмахнулась сумочкой.
– Инвалидов бьют! – Это, кажется, закричала Ташка.
Вмешался охранник кафе и какие-то люди, и вот уже Виталика, отчаянно ругающегося, потащили на свежий воздух по лестнице. Олеся, с сердцем, готовым выскочить из груди, ошалело оглядывалась по сторонам.
У Вани на скуле красовался проступающий синяк, и рядом с ним хлопотала взлохмаченная Ташка. Вера, потирая локоть, суетилась вокруг них обоих.
– Больно? – у всех сразу спросила Олеся.
– До свадьбы заживет.
– Ну и что мы имеем? – когда все уже собрались у Вани в комнате и успокоились, спросил главный детектив агентства «Шерлок».
– Кучу проблем мы имеем, вот что, – заявила Ташка. – Мне, между прочим, стул на ногу упал. Это я в кафе как-то за вас переволновалась и не поняла, а теперь прямо чувствую, как у меня нога отнимается.
Сказала она это как-то очень резко, и вообще после всех происшествий Ташка все никак не могла успокоиться. А на Ваню и вовсе не смотрела. Как будто это он был во всем виноват.
– А в кафе, наверное, нас больше не пустят, – вздохнула Вера.
– Да, как-то не учел немного, что этот Виталик сразу куда-то Олесю потащит. Это мой просчет, – согласился Ваня.
– А у него мой телефон есть! Вдруг он от меня теперь не отстанет? – испуганно предположила Олеся.
– Думаю, отстанет. Он же все-таки не дурак, и он знает, что тебе всего пятнадцать лет.
– Ладно, давайте не будем об этом, а то мне страшно становится. Лучше я вам расскажу, что мне удалось разузнать… – И Олеся пересказала все, что услышала от Виталика.
– Отлично! – обрадовался Иван. – Все сходится!
– Что сходится?! – хором спросили Олеся и Вера.
Ташка же так и сидела злая и молчаливая.
– Ладно, думаю, настало время все вам рассказать, – хитро улыбнулся Иван.
И тут… в прихожей зазвенел звонок. Антонина Петровна открыла дверь, и на пороге Ваниной комнаты возник собственной персоной… Максим Антоневич.
– Керри вернулась, – расплылся он в довольной улыбке. – Я сегодня из магазина иду, а она у подъезда сидит.
Он посторонился, и в дверь важно протиснулась лохматая нарядная колли, улыбающаяся во всю пасть.