Хаттовэй снова ухмыльнулся: – Ну, я вижу, что вы честные горожане. Брось пушку и пни ее мне, хорошо?
– Все, что скажете, офицер, – подобострастно ответил Делано, присел на корточки и осторожно положил оружие на посыпанный гравием асфальт. Трясущейся ногой бандит толкнул пистолет, который подлетел к левой ноге Хаттовэя. – Я сделал то, что вы сказали. Отпустите моего друга, а? Мы просто пошутили, правильно, Тони? – Единственным ответом был долгий хриплый звук. – Давай, Тони. Просто извинись перед офицером. Говори, а? Давай, Тони, Пожалуйста! Скажи ему, что тебе очень жаль, и, может быть, он нас отпустит, хорошо?
Тони Констанцио находился совсем не в том положении, чтобы нормально дышать, и еще менее подходящем для принесения извинений. Странным, абсолютно нелогичным образом он решил, что его голосовой аппарат разрушен полностью. Горло, видимо, должно было стать следующим. Рефлекторно бандит потянулся рукой, чтобы освободиться от железной хватки вокруг шеи. За это он получил удар прямо в челюсть. Ноги подкосились.
– Не похоже, что твой друг хочет передо мной извиниться. Так ведь, Тони? – засмеялся Хаттовэй, и Делано испугался еще больше: голос копа звучал ненормально.
– Может, вы его все-таки отпустите, офицер? Он выглядит так, как будто теряет сознание, понимаете?
– А это идея, – согласился Хаттовэй. – Давай, ты встанешь там тихо и спокойно, как послушный щенок, а я пока пристегну этого идиота наручниками и уберу в машину. Тогда, может быть, мы с тобой сыграем в маленькую игру. Как тебе это? – в смехе патрульного отчетливо проявились дьявольские нотки.
– О какой игре вы говорите, офицер? – дрожать начало уже все тело Делано. Черта характера, которую Констанцио правильно считал трусостью, достигла неимоверных размеров.
Хаттовэй широко улыбнулся: – Это нужно знать мне, а тебе придется ждать, пока я не расскажу. Capiche, дружок?
(от пер.: Capiche? – ясно? Изначально сленг, итальянских гангстеров в голливудских фильмах).
– Как скажете, офицер! – ожидая, когда тот нацепит наручники на полубессознательного Констанцио, Делано все-таки собрал крупицы мужества и бросился к машине.
– Твою мать! – заорал Хаттовэй, швырнул скованного Констанцио лицом на асфальт, потом выхватил отобранный у Делано пистолет и ринулся за беглецом.
Говорят, иногда удача сопутствует дуракам. Именно такая удача посетила Делано тем холодным вечером ранней зимы. Он воспользовался этим, запрыгнув в машину перед самым началом стрельбы, и скрылся от рассерженного Хаттовэя без единой царапины. Когда всхлипывающий бандит достиг трассы 76, он стал держаться западного направления, и, насколько автор знает, все еще едет… к океану или по всему миру.