Разочарованный и уязвленный я потушил заклятие, задумчиво посмотрел на толпу у ворот. Около минуты прятался в кустах, прислушивался к далекому гулу голосов. Затем выбрался на дорогу, быстрыми шагами отмерил оставшееся расстояние. Незаметно затесался среди людей, встал ближе к створкам…
Народ скучал и потел. Многие вяло переговаривались, иные с тоской глядели в небо и считали ворон, ругали жару. Народ разношерстный: от тощих ландскнехтов с голодными волчьими взглядами до крепких и рослых бойцов линейных центурий. Но все одинаково распаренные и усталые, злые. Десяток воинов бросали кости в пыли, звенели медяками и азартно вскрикивали. Остальные переругивались, кляли нанимателей, что заставили прийти в броне. Кое-кто нетерпеливо стучался в ворота, пытался заговаривать с часовыми на стене. Но те сохраняли молчание, поглядывали на толпу внизу с презрением.
- Смотри куда прешь! – гаркнули на ухо. Под ребра ткнулся здоровенный кулак, в ноздри ударил запах крепкого пота.
- Простите, - пробормотал я. Оглянулся, увидел здоровенного рыжеволосого детину на две головы выше меня. Морда квадратная как ящик, грудь выпуклая, одет в потрепанные и не раз правленые латы. Воин скалил зубы, почесывал небритую щеку.
- Прости маме говори, - процедил солдат, с хрустом сжал у меня перед носом массивный волосатый кулак. – За то, что родила урода.
- Обязательно передам, - хмыкнул я. Окинул детину оценивающим взглядом, подметил громадную секиру в ременной петле у пояса. – Не думал, что в легионах используют такое оружие.
- Мой дед из Веринга! - с гордостью сказал боец.
- Смелый народ, - дипломатично согласился я.
- Уж покрепче жиденьких имперцев, - ответил воин. Мучительно задумался, но решил отложить расправу на потом. Убрал кулак, заявил нагловато: - Я тебя побью.
- Не сомневаюсь, - кивнул я. – Ты сильный… но зачем драться?
Похвала и кошке приятна. Да и бить человека, который только что тобой восхитился, как-то глупо. Легионер поколебался, насупился и нехотя отступил, буркнул:
- Как зачем? Тебе что, ничего не объяснили?
- Сказали о каком-то экзамене.
- Тут лучшие из лучших, - заявил боец. – Мы будем сражаться за право вступить в элитный легион. Я – Эрик Выбей Зуб, буду первым среди равных.
- Ты можешь… А зачем сюда вступать?
- Ну, ты даешь, паря, - изумился детина, презрительно сплюнул. – Вообще уверен, что по адресу явился? Может, стоит дворником устроиться?! Тут пообещали столько денег, что семьям хватит на оставшуюся жизнь. Но лучше поищи другое место, с твоей-то зубочисткой…
Эрик фыркнул, небрежно указал на мой меч. Я пожал плечами, погладил рукоять… ну да, клинок выглядит чрезмерно тонким и узким. Оружие Выбей Зуба намного практичнее. Разбивать тяжелые брони топором удобнее, каждое попадание в любом случае нанесет урон. А меч – игрушка рыцарей, символ гордости и тщеславия, благородства. Мечом еще надо уметь владеть, учиться с раннего детства. Теперь ясно – меня приняли за ландскнехта. Подобных вокруг единицы, держатся особняком – хоть и обедневшие, но дворяне. У простых же ратников кулаки чешутся сбить спесь с чванливых аристократов. Вроде и благородному в рыло дал, но и на суку тебя не повесят – ляпота.