При этом в силу мощности и монопольного положения официального пропагандистского механизма демонстрация заботы о людях сама по себе оказывается значительно более важной компонентой «национальных проектов», чем даже реальное обеспечение лояльности значительных социальных групп при помощи увеличения их доходов. Так, изначально объявленное Путиным повышение зарплат касалось лишь 8,2 % врачей и около 5 % медсестер (в ходе обсуждения эти доли выросли, но не принципиально), а в ходе выделения средств в начале 2006 года при их расчете выяснилось, что Минфин забыл о существовании Единого социального налога. В результате реальная прибавка, полученная относительно немногими счастливцами, оказалась на четверть ниже торжественно обещанной президентом![100]
При всем разложении путинского государственного аппарата подобная забывчивость при разработке по-настоящему значимых механизмов попросту невозможна.
Как было отмечено выше, истерическая пропаганда «национальных проектов» стала достаточно эффективным прикрытием и неявным обоснованием («вот для чего нам нужны ресурсы бизнеса!») всестороннего огосударствления, окончательно ставшего в 2005 году сутью всей государственной политики.
Прежде всего, в стране практически завершилась ползучая тайная национализация, при которой огромная часть бизнеса формально остающегося частным, поставлена под контроль силовой олигархии. Многие бизнесмены, как это отмечено в первой части книги, по сути, низведены до положения советских директоров, которые обязаны беспрекословно подчиняться современному аналогу обкома партии и несут всю полноту ответственности за последствия его указаний. Отличие в том, что прибыль от национализованного «теневым образом» имущества служит не государству, не обществу в целом, а силовой олигархии, то есть частным лицам, превратившим в инструмент личного обогащения насилие и угрозу применения насилия от имени государства.
Тайная, скрытая национализация дополняется явной – широкомасштабной скупкой разнообразными государственными компаниями, управляемыми представителями путинской «бригады» (в интересах, насколько можно понять, силовой олигархии, но никакого не «общества») крупных частных корпораций. При этом финансовая непрозрачность формально государственных корпораций позволяет использовать их финансовые ресурсы на нужды силовой олигархии и на цели обогащения отдельных лиц так же спокойно и эффективно, как и ресурсы формально частных, но неявно национализированных компаний.
Весьма важно, что огосударствление отнюдь не касается одной только экономической сферы.