— Этот парень, значит, был такая важная птица? — с наигранной наивностью удивился Слава.
— Ну, во-первых, он не парень, ему лет сорок с лишним, но я вам скажу, тот еще мужик!
— Мы вам верим. Не знаете, с кем он встречался, когда приезжал?
— Не знаю точно, но пару раз, в том числе и в последний, с молодым человеком по имени Юрий.
— А фамилию не помните?
— Он нас не знакомил, а фамилию краем уха слышала — Андреевский, по-моему…
— Или Андриевский, — подсказал я.
— Да, похоже.
— Он не представлялся? А кто он по профессии, не знаете?
— Наверное, из Министерства иностранных дел, хотя точно не скажу. Ну а кто еще может сотрудничать с американским конгрессменом?
— Логично. Вы говорите, что раньше американец не посвящал вас в свои дела, вы были нужны ему только для свободного времяпровождения, так?
— Так.
— Для каких же целей он взял вас с собой в последний раз?
— Для тех же самых.
— И только?
— Не совсем. Кроме языков, английского с французским, я еще на компьютере могу работать.
— Мещерякова тоже могла?
— Нет, ее я взяла для отвода глаз.
— Не понял, простите.
— Джон не хотел, чтоб этот Юрий знал, что он по вечерам занимается не только любовью, но еще и записывает кое-что на дискету. Поэтому он сказал Юрию, что берет с собой в поездку по Кавказу девушку под видом секретаря и, если Юрий не прочь, Дина, я значит, подыщет и ему. Юрий согласился, вот я и пригласила Катьку. Мне это было удобно, она считала себя моим должником.
— За что же?
— Как — за что? Работенку ей подыскала денежную, хату сдала. Немало по нынешним временам!
— Согласен.
— Ну, в общем, двумя парами мы и ездили по этой Чечне. Днем они занимались делами, а мы с Катькой состояли при них секретутками. Та просто стояла себе, глазки абрекам строила. А мы с Джоном старались вовсю. Он для пользы своего дела прикидывался, что по-русски не понимает, а я переводила туда-сюда всю их болтологию.
— А с кем и о чем они разговаривали?
— С кем? По фамилиям не знаю, но какие-то начальники. Там же, если я правильно поняла, не то двоевластие, не то троевластие. Вот Джон их уговаривал не доводить дело до конфликта, сесть за стол переговоров… короче, как у нас в институте это называлось, — общественно-политическая лексика!
— Когда вы занимались с компьютером? Во время этих встреч?
— Ну что вы?! Юрий не должен был об этом знать. У Джона был портативный персональный компьютер, знаете, с какими западные журналисты на пресс-конференциях сидят, его в обычный кейс можно спрятать. И дисковода большого не надо, все встроено. А работала я урывками, по вечерам. Обычно там, куда приезжали, прием устраивали, Джон с Юрием накачивались, а я под каким-нибудь предлогом уходила в номер или в отведенную комнату и писала.