— Что случилось, Стью? Что… — И тут Том тоже услышал. Приглушенный рокот слева и сверху от них. Он усилился до звука приближающегося поезда, затем смолк. День снова был тих.
— Стью? — Том был явно встревожен.
— Не волнуйся, — сказал Стью и подумал: «Достаточно того, что я беспокоюсь за двоих».
Тепло продолжало держаться. К 13 декабря они были почти у Шошоуна, по-прежнему двигаясь вверх в Скалистые горы — высшей точкой подъема для них, прежде чем начать спуск, должен был стать перевал Лавленд.
Снова и снова до них доносился грохот снежных лавин. Иногда далеко, а иногда так близко, что им оставалось только смотреть вверх, ждать и надеяться, что эта стремительная белая смерть минует их. Двенадцатого лавина обрушилась на то место, где они находились всего лишь полчаса назад, и похоронила следы их снегохода под тоннами спрессованного снега. Стью опасался, что вибрация, вызванная шумом двигателя снегохода, может стать причиной их гибели, вызвав сход лавины, которая погребет их под сорока футами снега прежде, чем они успеют понять, что же произошло. А пока только оставалось продвигаться вперед и надеяться на лучшее.
Затем температура снова понизилась, и угроза схода лавин немного уменьшилась. Опять завьюжило, и они вынуждены были переждать еще пару суток. Потом двинулись дальше… и в ту ночь выпи волки. Вой доносился издалека, но иногда он раздавался так близко, что, казалось, волки окружают их палатку. Кин то и дело вскакивал и рычал. Температура держалась низкая, обвалы случались реже, хотя восемнадцатого они снова чуть не попали под лавину.
Утром 22 декабря они приближались к Эйвону. Стью ехал по обочине шоссе со скоростью десять миль в час, над ними висели снежные тучи. Том как раз увидел впереди маленький городок с единственной белой церквушкой и укрытыми снегом крышами домов. А в следующий момент обтекатель снегохода начал крениться вперед.
— Какого… — начал было Стью, и это было единственное, на что у него хватило времени.
Снегоход продолжал крениться. Стью сдал назад, но было уже поздно. Под ложечкой у него засосало, как если бы он только что спрыгнул с вышки в бассейн, оставив позади силу земного притяжения. Кувырком они слетели со снегохода. Стью потерял Тома и Кина из виду. Холодный снег набился ему за воротник, налип на лицо. Когда он открыл рот, пытаясь закричать, снег попал ему в горло. Падение. Падение. И наконец, покой в снежной могиле.
Он, как пловец, выбирался наружу. Тело его горело от снега.
— Том! — крикнул он. Странно, но со своего места он очень четко видел возвышенность дороги и тот обрыв, с которого они сорвались, вызвав своим падением небольшой снежный обвал. Задняя часть снегохода торчала в полусотне футов внизу, напоминая оранжевый буй. Странные ассоциации… кстати, неужели Том